Бывшая в употреблении

Я обернулась к женщине, но она уже подхватила свою небольшую спортивную сумку и вскочила на подножку вагона. О чьем взгляде она говорила?

Дима остановился всего в коротком шаге от меня. При желании я бы могла его незаметно коснуться.

— Сколько? — спросил он, повернувшись к жене, а сам уже доставал из нагрудного кармана тонкой джинсовой рубашки портмоне. Вынул пару бумажек по пять тысяч и опустил металлическую ручку чемодана, перехватив его за боковую. — Я в вагоне подожду, объявил он ей и тут же заглянул мне за спину: — Кать, а где твой багаж? — Я просто повернулась к нему боком, показав полупустой рюкзак. Дима не удивился, лишь молча кивнул, бросил взгляд вслед удалявшейся быстрым шагом к лестнице виадука жене и повернулся ко мне: — Черт, забыл спросить какое место…

— Со мной в купе, — ответила ему и шагнула на подножку.

Наши с примой места оказались самыми последними — остальные уже были заняты. Мы с Димой молча проследовали мимо всех, я вошла первая и сбросила на столик рюкзак. Дима сунул чемодан жены в рундук, опустил сиденье и… закрыл дверь. Я не успела ахнуть, как оказалась в его руках, а его губы прошептали в мои горячо и как-то дежурно, будто просто ради приличия, быстрое «прости» и… запечатал мой не оформившийся протест горячим поцелуем.

Время будто остановилось, мир ослеп и оглох, а ноги потеряли опору. Дима целовал так, как пустынный странник глотает родниковую воду — жадно, проливая мое имя: Катя… Катя… Катя… Оно текло по его губам, спускалось на подбородок и вдруг оказывалось на моих ресницах и щеках, и снова тонуло в поцелуе. Диму трясло, а его прижавшееся ко мне тело источало дикое и твердое желание. Кажется, он не остановился бы, даже войди сюда кто-то.

И я отвечала… Невозможно не ответить зову, когда сама всей душой желала пьянеть от него, быть с ним, чувствовать его, целовать, обнимать, отдаться… Мы сошли с ума, и возвращать разум не было сил, потому что тогда придется его оттолкнуть, отправить прочь, ведь он женат… не мой… не имею права… Я ведь знаю, что это разрушит его семью… как та ночь в итоге разрушила мою…

Но он остановился сам. Держал мое лицо в ладонях, смотрел в глаза, мягко касался губами губ…

— Я не могу без тебя… Катя… — прошептал едва слышно и будто самому себе.

— Ты сошел с ума… — ответила еще тише, не желая, чтобы разум возвращался.

— А ты? — вглядывался мне в глаза.

— Уходи… — словно всадила себе в сердце нож.

Но он снова целовал, на этот раз не выпуская моих губ из сладкого плена, лишая возможности дышать, протестовать, гнать его, отказываться от него. Целовал так, что под сомкнутыми веками вспыхивали звезды, тело наполнялось трепетным предвкушением, сердце колошматилось в порывах прорваться к его сердцу и осесть в его груди. Целовал бесконечно, лишая права не верить ему — он не может без меня. И он сошел с ума…

Но разве я нет?

* * *

Я не сразу отпустил ее, даже когда за моей спиной открылась дверь купе. Было уже плевать, что это может быть жена и что она увидит нас с Катей.

Но Катюша все же отпихнула меня. Мы синхронно повернулись.

— О-ля-ля… простите… — хихикнула какая-то женщина и закрыла дверь.

— Наш администратор, — с облегчением выдохнула Катюша.

— Да плевать… иди сюда… — потянул ее за плечи.

Но она откинула мою руку:

— Прекрати!

— Кать…

— Уходи!

Она шагнула ко мне вплотную, но едва я положил руки на ее плечи, чтобы снова притянуть к себе, открыла дверь и резко выпихнула меня из купе. Я врезался спиной в поручень напротив, и дверь передо мной захлопнулась. Выпрямился и уже потянулся к ручке, как услышал:

— Дим! Помоги!

Повернулся и чуть не выматерился с досады — Сабина появилась в проходе и тащила чем-то набитый пакет. Это дикое неправильное чувство, что собственная жена как никогда мешает и раздражает, вызвало диссонанс. Правильно было целовать Катю, провожать ее на гастроли и… ждать.

А Сабина… Я все еще на нее зол и дезориентирован ее поступком. Но буду ждать, пока пройдут эти дни, чтобы сводить жену в женскую консультацию и выяснить, дал бог или…

Я подошел к ней, взял тяжеленный пакет и быстро вернулся в купе, дергая дверь с полным осознанием, что благодарен жене в эту минуту за то, что дала повод снова увидеть Катю.

Она уже вскинулась вскочить с сиденья, но тут же осела и выдохнула, увидев, что за мной вошла Сабина.

— Ой, Кать! Я так рада, что поедем вместе!.. — защебетала жена звонко. — А я тут нам…

Хотелось заткнуть ей рот, потому что мешала вести с одноклассницей безмолвный диалог…

— Хочу тебя поцеловать…— Не нужно было начинать, чему случиться не дано…

— А ты б хотела?— Я давно…— Не продолжай. Додумать самому позволь…— Какую мне отвел ты роль?— Любимой женщины моей…— Твоей?.. (взметнулась бровь) Не надо лгать!— Не обманул… Я буду ждать…

— Провожающие, просьба покинуть вагон! — громко пустила клич по коридору проводница.