Чада, домочадцы и исчадия

Сказала, и поняла, что мне это напоминает. Сказочку про то, как одну девочку матушка через лес к бабушке пирожки отнести отправила. Правда, “девочка” у меня явно не удалась — здравомыслящий волк от такой Красной Шапочки должен бежать, сбивая репьи…

Отогнав некстати вылезшие глупости, я продолжила:

— Хозяйке скажи, на пять частей разделить и всех детей напоить поровну. И расспроси ее заодно, как дети себя чувствуют, что с утра переменилось. А мы с Ильей тут походим. Поглядим.

Я, честно говоря, ждала, что взбрыкнет — с чего это именно он на посылках?

Уважения я у него явно не вызывала ни на грош. Но нет. Младший сын Искусницы молча принял из моих рук ношу, поклонился и — отправился исполнять.

Илья на него, что ли, хорошо влияет?

Хмыкнув, собралась и приготовилась делать то, зачем и приехала.

Как там у Искусницы в инструкции было?

“Эни, бэни, раба и мысленно щелкнуть хвостом”.

Хотя нет, это из другой сказки.

Под сердцем кольнуло, когда моя сила, подчиняясь, потекла наружу — прикрыв веки, я видела ее зеленоватым маревом. Оно вихрилось туманом, собиралось вокруг нас с Ильей облаком.

И его нужно было как-то отправить дальше, заставить обтечь деревню, отыскав следы проклятия. Оставался только вопрос — как? Толкнуть? Мысленно приказать? Пожелать, как с замком на сундуке, который вытрепал мне все нервы?

У Искусницы рекомендаций по этому поводу не было.

Не смущаясь присутствия Ильи, которому все равно не видно, что я делаю, я перепробовала всё, что пришло в голову.

И когда результата не получила, вздохнула. Видимо, придется воспользоваться вторым способом: “Ежели не получится — так можно просто деревеньку вкруг обойти”.

Бить ноги не хотелось. От слова “совсем”. Но что поделаешь — придется.

И мы пошли.

Зеленоватое марево-облако послушно тронулось с места, так и окружая нас коконом.

Как ни странно, ноги почти не страдали: ни на корни я не натыкалась, ни о камни не билась… как будто лес заботливо расстелил передо мной дорожку.

Да что там — дорожку, даже ветки бережно отводил в сторону, чтобы не хлестали по лицу, не хватали за волосы…

Кажется, мне сейчас намекают, что мне бы стоило хоть иногда покидать Премудрое урочище не верхом на богатырском коне от одного человеческого жилья к другому,, а по простому, ходить в лес ножками: кому-то не хватало внимания своей хранительницы.

Совесть царапнула острыми коготками, и я по наитию, как силу, послала вовне свое сожаление.

Я не очень хорошая Премудрая. Извини.

А в ответ зашумело, загалдело, окутало безусловным пониманием: Премудрой не нужно быть хорошей, Премудрой достаточно просто быть.

И, подчиняясь всё тому же наитию, я открылась лесу.

И сила, хвойная, лиственная, травная, ручейная, земная — хлынула в меня на вдохе.

А на выдохе — выплеснулась из меня вовне, растеклась, разлилась вокруг. Но это уже была моя сила, родная, ощущаемая как часть себя.

И, затопив с головой всё вокруг, она неостановимо разливалась дальше, укрывая мой лес, мою деревню, с каждым вдохом умножаясь во мне, с каждым выдохом — прибывая снаружи …

И можно было бы больше никуда не идти — я и так уже ощущала всё окрест, как саму себя. Но мне просто нравилось идти по моему лесу.

Чужака я ощутила издали. Да не простого чужака — от него тоже тянуло силой. Колдун.

Не желая ни рисковать здоровьем хоть своим, хоть Ильи, ни дать незванному гостю сбежать, я просто окутала его силой, спеленала одеялом, как младенца. И только затем позвала богатыря:

— Илюш, гость у нас. — И, опережая движение, которым он потянулся к мечу, призналась. — Я связала его, но все равно, надо поспешить. Как бы я его своими вязанками не угробила…

Илья молча оттер меня плечом, вынул-таки меч (видно, к моим вязальным способностям у него доверия было еще меньше, чем у меня), и попер вперед танком.

А я что? Я сзади побрела: все равно мне с мужиками не драться, а если здраво рассудить, так это грамотная стратегическая расстановка сил нашего маленького отряда: танк впереди, маг за его спиной…

Но мыслишка о том, что зря, зря я Алешу с хвоста сбросила, в голове все же крутилась. Сейчас бы за милую душу выпнула его если не перед Ильей (а то бы Илья мне такое позволил!), то плечом к плечу с моим богатырем. Глядишь, враг бы Алешей и соблазнился!

И с этими кровожадными мыслями я и шла за Ильей — цепко держа чужака своей силой.

Ему это, конечно, вряд ли добавляло комфорта, а вот мне спокойствия — так вполне.

Сквозь древесные стволы забрезжил свет, и из-под древесных сводов мы вышли на поляну — так себе, не то что поляна, скорее, проплешина, только и хватает на то чтобы кроны соседних деревьев над ней не смыкались.

А чужак оказался и впрямь чужаком, не чужачкой. Лежал себе на траве ровно по центру поляны, вытянувшись во весь рост, спеленутый зеленоватым облаком моей силы, как куколка диковинного насекомого.

Ну и что с ним делать? Брать кокон и к Настасье тащить? Да так себе идея, честно говоря: если слишком часто просить у соседей помощи, то либо так им надоешь, что в самый важный момент останешься без помощи, либо однажды соседи перестанут считать себя соседями, и сочтут хозяевами.