Чайка - принцесса с гробом. Книга 8 (ЛП)

Вообще, если раскопать, откуда произошли знатные семьи, — многие ведут свой род от разбойников и пиратов. Самые сильные из них в свое время заполучили власть в свои руки и выстроили нынешнюю систему. В жилах знатных людей течет варварская кровь.

К тому же, с самого начала бесконечных битв за власть знать рождается в мире, где предательства можно ждать от всякого, и поэтому для них воинское мастерство — не только искусство, но и своего рода надежный «капитал», от которого напрямую зависит личная безопасность. Поэтому они нанимают дорогих наставников и строят тренировочные залы, где порой сидят безвылазно... И такая «роскошь» доступна лишь знати, которой нет нужды работать.

Помимо того что воинское мастерство позволяет обрести уважение простолюдинов, военные достижения открывают путь наверх в светском обществе. Вот почему многие знатные семьи тратили все свободное время и деньги на обучение отпрысков бойцовским навыкам.

Участь не обошла и Стефана Хартгена. Еще в совсем юном возрасте он достиг в фехтовании таких высот, которые простолюдину не светили и за всю жизнь.

Но однажды… наставник обратился к Стефану с такими словами:

— Господин. Даже сейчас вы не должны расслабляться на поле брани. Может, вы и умелы, но тело ваше не железное и трудиться без устали не может. Рядовой может сразить даже мастера, если тот замешкается. Таковы законы войны.

Наставник внимательно смотрел на Стефана правым глазом — левый он потерял на войне.

Когда человек встречается с неизведанным, он мешкает и дарит противнику шанс.

Поэтому закалять одно лишь тело бессмысленно.

Нужен и дух. Непобедимым и несокрушимым без закаленного сознания не стать.

— Я не понимаю, о чем вы, учитель. Я так просто не замешкаюсь.

— Господин…

Вдруг наставник достал откуда-то сверток.

Сверток зашевелился. А затем подал тихий голос.

Совсем невинный, не испорченный жизнью младенец.

Наставник перехватил белый сверток рукой…

— Господин…

А затем вдруг швырнул его в Стефана.

— ?!

Тот рефлекторно вскинул руки и поймал младенца.

А в следующее мгновение ощутил на шее острие клинка наставника.

— У… учитель, что… — протянул Стефан, держа на руках младенца.

— Вы же говорили, что не замешкаетесь, господин?

— Да, но ведь…

— Таково убийство. Такова война. Возможно, господин, вы на такое и не пойдете, но ваш враг может. Как вы поступите, господин? Поймаете младенца и обнажитесь перед клинком врага?

— … — Стефан не знал, что ответить.

Наставник молча смотрел на него глазом… а затем сказал:

— Раз так, убейте этого младенца, господин. Здесь и сейчас.

— Ч… что?!

— Покарайте невинного, непорочного младенца, словно бог, — равнодушно заявил наставник. — Познайте истинный дух воина, рука которого не дрогнет убить даже бога.

В тот день Стефан впервые отнял чужую жизнь.

Жизнь ничего не ведающего младенца.

Младенца, которого держал на руках.

Конечно, наставник просто купил малыша на свои деньги… Конечно, нищие нередко бросали, убивали и продавали собственных детей, чтобы выжить… Конечно, у того младенца все равно не было будущего, но…

Вскоре Стефан оказался на войне.

Слова наставника никогда не покидали его головы… но все же Стефан сомневался и понимал, что не может принять наставления на веру.

И первая же битва показала ему, как он ошибался.

Грязное, бессмысленное, адово побоище.

Когда Стефан бежал, истекая кровью от раны, что нанес безымянный солдат, он, наконец, осознал, насколько прав наставник.

Поэтому Стефан пустился во все тяжкие, чтобы закалить свою душу.

И вместе с закаленной душой обрести истинную силу.

Взрослые и дети. Знать и простолюдины. Мужчины и женщины.

В конце концов, все они люди. В конце концов, все они мясо.

Все их жизни равны, все убиваются одинаково.

Уже скоро Стефан начал смотреть на людей как на цели для убийства.

Он смотрел на голых женщин и не возбуждался.

Каждый раз, когда Стефан видел кого-то еще, он думал лишь о том, куда лучше вонзить меч, чтобы прикончить поскорее. Если меча с собой не было — о том, как проще убить голыми руками.

Он считал, что людей можно лишь ломать и убивать — не больше и не меньше. Стефан дышал, существовал и думал лишь для того, чтобы эффективно уничтожать жизнь и убивать людей.

Но тогда…

Во время штурма столицы Империи Газ.

Он и семеро товарищей ворвались в главную башню императорского замка.

Там Стефан и повстречал ту девушку.

С тонкими, словно серебряные нити, сияющими волосами.

С гладкой и бледной, словно фарфор, кожей.

С прекрасными, словно драгоценные камни, глазами.

С идеальными чертами изысканного лика.

С телом хрупким, готовым рассыпаться в крепких объятиях, но притом отчетливым и ярким.

Стефан настолько посвящал себя военному делу, настолько не интересовался женщинами, что придворные начали беспокоиться о наследниках… но в тот миг он впервые познал влечение к противоположному полу.

Он захотел ее. Он пожелал овладеть ей.

Но…

— Умри.

Стефан слишком привык постоянной войне. Ему ничего не стоило отбросить мысли и чувства.

Потому его тело не прислушалось к любви, что забила ключом из глубины души, и сделало все само.