Можно сказать, с точки зрения диверсанта, он ответил идеально.
«Мудро» и в то же время отстраненно.
— Я еще не умер. Меня еще не убили. Поэтому я и живу. Только и всего.
Ничего не желать. Ничего не просить. Ни в чем не сомневаться.
Просто молча работать, как механизм, пока не сломаешься.
Только и всего.
Именно о таких диверсантах мечтали те, кто в них нуждается. А Син — один из общепризнанных идеалов диверсанта.
— Ясно… — Тору кивнул.
— Ты, как обычно, беспокоишься о мелочах, — бросил напоследок Син, вновь зашагал и вскоре скрылся.
Тору проводил его взглядом, а затем прошептал:
— Да уж. Ты прав. Как диверсант.
Снова ночь.
Чайка, Акари и Нива попусту тратили время в углу темницы, переделанной из кладовки.
— …
Акари, как всегда безразличная ко всему, лежала у стены.
Даже диверсант не сможет ничего сделать, если забрать оружие и всю одежду, кроме белья. Точнее, может, но очень немногое… и им уже внятно объяснили, что никакие уловки все равно не сработают.
На руках Акари появилась вторая пара оков.
Если предыдущие надели на запястья, то новые — на локти, так что теперь она могла двигать лишь плечами.
Акари хватало любых свободных суставов, чтобы выбраться из оков.
Вот только либо они оказались зачарованными, либо за узницами следили как-то еще. Стоило Акари попытаться высвободиться, как к ним нагрянули диверсанты Субару и схватили ее еще до того, как что-то получилось.
— Акари… — шепнула Чайка, прежде лежавшая рядом с Нивой, но подползшая чуть ближе к собеседнице. — В порядке?
— В порядке, — ответила та.
Чайка едва заметно улыбнулась, кивнула, затем вытянула руки из колец оков, обхватила голову Акари и обняла ее.
Полуголая девушка прижалась к другой.
— Чайка?
Разумеется, Акари слегка изумилась.
Что происходит?
Неужели она замерзла и пыталась согреться?
Или же…
— Прости, но тискать других девушек — не в моем вкусе.
Неужели периодические ласки Нивы пробудили в Чайке необычные склонности?
— …
Чайка промолчала.
Ее руки скользнули к спине Акари.
— Хотя, если того желает мой брат…
И тогда Акари поняла.
Чайка водила пальцами довольно необычным образом. Ее движения не походили на ласки, и в то же время далеко отошли от случайных.
«...Нива?»
Акари поняла, что Чайка рисует буквы алфавита континентального наречия, и
сосредоточилась.
Сначала та написала слово «Нива».
— Н… Нива?
— …
Чайка кратко закивала.
— Я Нива, — запоздало добавила сама Нива, но Акари решила не обращать внимания.
А затем…
«Метод... Нива… гундо... превратить... один... шанс…»
Акари уже привыкла расшифровывать обрывистую речь Чайки и быстро поняла, о чем она.
Чайка — маг.
Может, ее гундо и осталось в конфискованном гробу… но маг способен составлять заклинания в голове и без него. Более того, их можно даже применять, вот только без гундо на это уйдет слишком много времени. С учетом того, как пристально за ними следят, ее однозначно прервут и либо заткнут рот кляпом, либо вовсе повредят горло или вырежут язык.
Однако… с ними Нива.
Она, будучи живым гундо, может принять форму усилителя заклинаний и помочь применить магию. Акари не слишком разбиралась в магии и магических механизмах, но слышала от Чайки, что когда та «использовала» Ниву в прошлый раз, в ее голове «отпечатались» основные сведения о функциях удивительного гундо. Поэтому она знает, о чем говорит.
Вот только… до сих пор Чайка пользовалась Нивой лишь единожды, да и то в режиме усиления уже имеющегося гундо. Она до сих пор не проверяла, как Нива работает в режиме самостоятельного гундо.
К тому же попытка будет лишь одна.
Импровизация как она есть.
Потому им надо дождаться подходящего времени.
И когда оно появится, от Акари тоже потребуются решительные действия… Именно поэтому Чайка и «обрисовала» ей свой план. Вслух она его не говорила, помня о надсмотрщиках.
— Я поняла, Чайка, — Акари кивнула. — Вот, значит, как зарождается любовь в тяжелых условиях.
— Мья?! — Чайка вытаращила глаза.
На ее лице уже отпечаталось беспокойное «Э? Неужели ты не поняла?», однако
Акари коснулась едва подвижным пальцем низа живота Чайка.
— Я из-за оков обнять тебя не могу, но поласкать — пожалуйста.
— Акари? Н… — Чайка едва успела прерваться.
Если она начнет все отрицать, надсмотрщики могут догадаться о «шифре».
И тогда Акари…
«Хорошо», «ждем шанса».
...написала пальцем ответ.
Вот только…
— А-Акари, щ-щекотно…
Чайка, похоже, не смогла разобрать буквы. Она извивалась так, словно ей не до этого…
— В общем, я поняла. Поняла твои чувства, — шепнула Акари ей на ухо, и она, наконец, догадалась.
— Я… тоже, — вдруг отозвалась Нива, явно истолковавшая ситуацию как-то по-своему.
Она прижалась к спине Чайки, зажав ту между собой и Акари, а затем принялась щекотать Чайке подбородок.
— А… Нива?!
Чайка занервничала, но Нива продолжала щекотать.
Какое-то время Чайка дергалась от щекотки, но тут…
— Выходите, — вдруг раздался голос со стороны двери.
— !..
Чайка тут же попыталась сдвинуться в сторону, но из-за оков не смогла отпрянуть ни от Акари, ни от Нивы. Она все лежала между ними, краснела и пыталась выдавить из себя хоть что-то.
— Ай… перестаньте!..
— Как видите, мы заняты, — ответила Акари посетителю.