Чародейка для кота (СИ)

— Погодите, — внезапно проговорил мужчина. — У вас на руке браслет его высочества Славинаса? Вы та самая девушка, которую мы все здесь дожидаемся?

— Не понимаю, о чем вы, — растерялась.

— Это она! — возопил Ран, бросаясь теперь уже к лакею и закрывая мое потерянное лицо своей широкой спиной. — А кто же еще? Думаете, его высочество всем подряд свои браслеты раздает? Конечно же, нет! Только моя несравненная сестра и удостоилась этой высокой чести за свою фантастическую игру на флейте.

— Замечательно! — просиял лакей, радуясь мне, как родной. — Пожалуйста, проходите! Вас ожидают члены комиссии. Я извещу их о вашем прибытии.

— Одну минутку, любезный, — властно оборвал его Ранир, тут же становясь похожим на себя прежнего. — Моя драгоценная сестра никуда без меня не пойдет. Я старший мужчина в роду и не позволю, чтобы честь и достоинство моей младшей сестры хоть в малейшей степени подверглись угрозе.

— Ей совершенно ничего здесь не грозит, — опешил от такой тирады лакей. — Это же всего лишь музыкальное прослушивание. При чем здесь угроза чести и достоинству?

— Это вы мне заявляете, что здесь проходит прослушивание! — завопил на весь парк Ран, размахивая руками. — А что там, за закрытыми дверями, творится, еще неизвестно! Я никуда сестру одну не отпущу! И точка!!!

Я стояла красная, как обгоревший славянский турист под палящим солнцем Турции в жаркий июльский полдень, и мечтала провалиться сквозь землю, чтобы не видеть этого позора. Праздные зеваки, которых в парке было великое множество, столпились вокруг нас и наслаждались зрелищем. Ранир в своем платке был как яркая звезда на тусклом небосклоне унылых будней неискушенной публики, и люди просто пожирали его глазами. Кто-то уже начал выкрикивать подбадривания в его адрес, чтобы он не посрамил честь простых граждан и не позволил злодеям запятнать безупречную репутацию его невинной сестры.

Лакей смекнул, что лучше уступить, чем связываться с психом, и быстро проговорил:

— Ладно. Заходите вместе. Но если возникнут проблемы с комиссией, разбираться будете самостоятельно.

— Не извольте волноваться, — беззаботно взмахнул рукой Ранир, посылая публике воздушный поцелуй, который был встречен возгласом ликования от победы этого народного героя над дворцовыми бюрократами. — Все сделаем в лучшем виде.

Лакей только тягостно вздохнул и впустил нас внутрь.

Глава 20

Глава 20

Лакей вел нас по просторному проходу к лестнице на второй этаж. Ранир молча обнимал меня за плечи и изображал из себя заботливого старшего брата, который стоит недвижимым монументом на страже нравственного облика своей сестры.

— В тебе, оказывается, талант комика пропадает, — язвительно заметила, борясь с непреодолимым желанием скинуть его руку с себя и врезать ему по физиономии за эту выходку. — Чарли Чаплин отдыхает.

— Ты опять говоришь о том, что мне неизвестно, — шепнул мужчина, не обращая внимания на мой праведный гнев и бордовую от возмущения физиономию. — Роль оскорбленного достоинства как раз для тебя. Не выходи из этого образа, и успех нам обеспечен.

— Напомни мне, — никак не могла справиться с раздиравшим меня раздражением, — чтобы я больше никогда не соглашалась на подобные авантюры в твоей компании. Иначе я рискую прикончить тебя собственными руками в порыве необузданного обожания твоих многосторонних талантов, мой одаренный сверх всякой меры старший брат.

— Ты такая очаровательная, когда злишься, — как ни в чем не бывало заявил этот паяц. — Просто зацеловал бы на месте, если бы тут не было такой толпы народа.

Мы поднялись на второй этаж и оказались в огромном холле, до отказа забитом музыкантами и исполнителями самых разных направлений. Нас тут же все стали ревностно оглядывать, взвешивая в уме, насколько мы можем быть талантливее, чем они сами.

Лакей, ни на кого не глядя, довел нас до самых дверей, из-за которых раздавались душераздирающие рулады какого-то певца, и попросил подождать.

Ненавидящие взгляды окружающих буквально прожигали нас насквозь, но Ранир встал так, чтобы загородить меня от толпы, и я смогла слегка перевести дух и настроиться на выступление, которое нам сейчас предстояло.

— Проходите, — позвал нас лакей, когда воцарилась благословенная тишина. — Вас ждут.

— Но позвольте! — вознегодовал какой-то молодой человек, добавляя визгливых ноток в свое возмущение. — Сейчас моя очередь!

— Обождите, — отрезал лакей, и мы вошли в просторный зал.

Напротив двери высокие окна впускали в помещение яркий солнечный свет, возле них стоял длинный стол, за которым сидели члены комиссии, серьезные мужчины в строгих костюмах. В центре зала был установлен стол со всевозможными инструментами, как мне хорошо знакомыми, так и диковинными, каких на Земле и не встретишь. Возле стола красовался изысканный клавесин, так я окрестила про себя клавишный инструмент, который, вполне возможно, здесь именовался иначе.

— Господа, — обратился лакей к уважаемым лордам, — это она.