Чаролес

Огромный, словно корабль, кит всплыл на поверхность и шлепнул плавником по воде, приветствуя старую подругу. Мадаржун быстро и тихо принялась что-то ему объяснять. Охваченные благоговением дети замерли позади, дожидаясь указаний. У них и правда заканчивалось время, а потому формальностями было решено пренебречь. Кит снова шлепнул плавником, показывая, что все понял – каким бы секретом Мадаржун с ним сейчас ни поделилась, – и через мгновение распахнул пасть, молчаливо приглашая всех на борт.

Беньямин заверил оцепеневших друзей, что уже путешествовал так раньше.

– Это совершенно безопасно, честное…

– Давайте, дети, – окликнула их Мадаржун с обрыва. – Некогда бояться. Могут погибнуть люди.

Она шагнула к краю, и Беньямин машинально выбросил руку, пытаясь удержать мать.

– А ты уверена… – Мальчик внезапно запнулся. – Ты тоже поедешь с нами?

– Я знаю, что вы слишком взрослые для моей компании, – ответила Мадаржун с улыбкой. – Но, боюсь, с учетом всех обстоятельств мне лучше подокучать вам еще немного.

– А это тебе не навредит? – спросил Беньямин с тревогой. – Ты еще не слишком сла…

– Что я говорила о слабых женщинах, а? По-твоему, я слабая? Было время, когда я таскала твои кости в себе, молодой человек. Сила не имеет никакого отношения к ногам. Моего сердца хватило бы на десять ног, и уж поверь, оно доведет меня дальше, чем два этих обрубка.

Больше Мадаржун не произнесла ни слова – просто шагнула с обрыва, со свистом пролетела по воздуху и шлепнулась в раззявленную пасть кита. Изумленные Алиса, Оливер и Беньямин поспешили следом. Они ухватились с трех сторон за тачку, в которой лежала Лейли, нервно втянули воздух, разбежались и…

Мягко приземлились в зев своего капитана.

* * *

Как вы можете догадаться, это было не самое комфортное путешествие. По правде говоря, оно отлично демонстрировало, почему киты не очень подходят для перевозки людей. Но этот кит делал им огромное одолжение, так что воротить нос было бы некрасиво. Пока его пассажиры жались друг к другу в мокрой чавкающей пасти, веселые темы для разговора упорно не шли на ум. Все были погружены в собственные раздумья, причем каждая мысль оказывалась печальней и тревожней предыдущей. Лейли лежала по-прежнему без сознания; те, кто его еще не лишился, сгрудились во влажной тишине китового рта, надеясь только, что доберутся до города раньше призраков.

Увы, надеялись они впустую.

Скажу прямо: у людей не было никаких шансов опередить духов. Те с самого начала обладали форой, и хотя кит рассекал глубины, точно подводная ракета, в итоге его пассажиры должны были очутиться в лучшем случае на берегу моря – ближе, чем раньше, но все равно далековато от центра города. Выбравшись на сушу, им предстояло пройти еще добрых двадцать минут, прежде чем увидеть первые огни Ялды.

Все усилия могли показаться напрасными – за одним исключением.

Алиса не теряла времени зря. Она без устали лечила мордешора во тьме и на свету, в море и на суше, впрыскивая цвет в ее безжизненные конечности до тех пор, пока первый маленький прогресс не начал ускоряться в той же мере, в какой болезнь прежде пожирала девочку. Стоило раскачать маятник, как он сам пошел в нужную сторону. Сперва одна фаланга; потом два, три, четыре пальца и наконец – целая рука. К тому времени, как кит аккуратно высадил их на берег, Алисе удалось согнать серость до самых локтей. И хотя мордешор была еще слишком слаба, чтобы идти или хотя бы сидеть, ресницы ее трепетали куда решительней.

Как я уже упоминала, стояла необыкновенно темная ночь. Из-за этой темноты, а также необходимости тащить тяжелую тележку по заснеженным улицам, спутники не сразу заметили творящееся у них под носом чудо. Только через несколько секунд кто-то обратил внимание, что Лейли открыла глаза – и этим «кем-то», разумеется, была Алиса.

– Лейли! – вскричала она вне себя от радости. – Ты очнулась!

– Она очнулась? – неверяще спросил Оливер, который едва мог дышать от волнения.

– Она очнулась! – триумфально подтвердил Беньямин и с гордостью повернулся к маме.

– Я знала, что она проснется вовремя, – сказала Мадаржун, которая, пыхтя и отдуваясь, ковыляла по мостовой на своих палках. До сих пор с губ женщины не слетело ни слова жалобы – так благодарна она была снова оказаться на ногах.

Лейли ничего не понимала. Потребовалось немало времени, чтобы объяснить ей случившееся – и почему она лежит в тележке, которую они все вместе толкают через пустынные улицы. Когда мозаика в голове у девочки наконец сложилась, она замерла, пораженная до глубины души.

– Ты меня спасла? – спросила она Алису. – Но как?

– Для этого я и приехала, помнишь? – ответила та. Глаза Алисы блестели в лунном свете. – Чтобы тебе помочь. Все мы здесь ради этого, – добавила она, обведя счастливым взглядом новых и старых друзей.

– То есть… ты знала? С самого начала знала, что я умираю?

Алиса покачала головой.