Чартер со смертью

«Президент и генералиссимус сухопутных сил и флота государства Гаити» — так звучал официальный титул Анри Кристофа. Для себя он выстроил за пределами столицы целый правительственный комплекс с претенциозным названием «Сан-Суси». Туда входили президентский дворец, армейские кварталы, конюшня, печатный двор, часовня, тюрьма, склад оружия, больница, школа, и тут же находилась великолепная парковая зона, засаженная фруктовыми деревьями и банановыми пальмами. Отсюда президент, опасаясь заговора ближайших сподвижников и имея рядом, на вершине горы, неприступную крепость, руководил страной. Петр в Потсдаме не бывал, в королевском парке не гулял, поэтому не мог сказать, похожи ли между собой эти дворцовые комплексы и парки. Впрочем, его интересовало не это, а причина, по которой его вызвали в администрацию Северного округа, — она также находилась там, но за пределами роскошного президентского дворца, в отдельном здании.

Коляска, в которой сидели Ильяс Ферет и Петр, ранним утром преодолев расстояние до городка Милот, теперь двигалась по его оживленным улицам.

Хотя за это время Петр привык к тому, что его окружают только черные лица, ему все же было странно наблюдать за повседневной жизнью городских негров. Чернокожие, работающие на плантации, были плохо одеты (если эти тряпки вообще можно было назвать одеждой), ходили босиком, но все же соответствовали представлению, сложившемуся у Петра. В своих путешествиях по европейским странам он неоднократно наблюдал черных слуг, выполняющих различные работы. И это его нисколько не шокировало. Он никогда не задавался вопросом: кто эти черные слуги, свободные или рабы?

Впрочем, сейчас он жил в государстве, где почти все жители были чернокожими или мулатами. По крайней мере, Петр еще не встретил ни одного белого гаитянина, лишь слышал, что они есть. Улицы городов Кап-Анри и Милот были заполнены неграми и негритянками в добротной одежде, не хуже, чем у европейцев. Здесь все были чернокожими, и господа, и их слуги, лишь изредка встречались более светлые лица мулатов.

Петру странно было наблюдать за тем, как слуга-негр, соскочив с козел остановившейся кареты, спешит, подобострастно согнувшись, открыть дверцу и оттуда выходит еще один негр, только с более важным видом и хорошо одетый. А вон идет супружеская пара. Он в шляпе, сюртуке, жилете, из кармана выглядывает золотая цепочка часов. Он опирается при ходьбе на изящную тросточку, а его жена в пышном, нарядном платье держит его под руку. Казалось бы, что тут такого? Но Петр привык относиться к чернокожим как к слугам, у которых нет ничего, кроме желания вам услужить. А теперь он сам находился в положении изгоя, «бланкс», среди черного большинства, которое терпит его лишь потому, что он умеет врачевать и разбирается в лекарствах.

Их коляска подъехала к большому, выложенному из камня двухэтажному особняку кремового цвета, с портиком, опирающимся на четыре колонны. Петр догадался, что это администрация Северного округа. Поднявшись по ступенькам, они прошли мимо двух нацгвардейцев-негров. Охранники держали ружья с примкнутыми к ним штыками.

В громадном вестибюле было полно народу. Здесь стояли стулья, которых было раза в три меньше, чем присутствующих. Находившиеся тут негры, в основном в простой одежде, «подпирали стены», провожая молящим взглядом людей, появлявшихся из двух длинных коридоров. Судя по озабоченному и важному виду, это были негры-чиновники, пролетавшие мимо посетителей со скоростью пули.

Ильяс Ферет, не останавливаясь, важно поднялся по парадной лестнице на второй этаж. Петр робко следовал за ним, отставая на шаг. Коридор был устлан шерстяными коврами, в которых утопала ступня. Петр и мулат вошли в большую комнату, где находился лишь один негр в тесном для его крупной фигуры костюме. Толстую шею стягивал тугой воротничок, подвязанный шейным платком. На столе громоздился ворох папок. Ферет обменялся с негром несколькими фразами на креольском языке. Они говорили быстро, и Петр не понял всего, уловил лишь суть: его должны куда-то отвести, а Ильясу следует зайти к комиссару Северного округа.

Петр опустился на богатый, обитый парчой стул с золочеными вензелями на спинке и приготовился ждать, когда займутся его персоной. Ильяс Ферет сразу же проследовал в другую комнату, расположенную за большой кипарисовой дверью, где, по-видимому, и находился кабинет комиссара. Приблизительно через час Ферет вернулся. Судя по его хмурому виду, он был недоволен разговором. Мулат что-то буркнул на креольском сидящему за столом негру, но тот никак на это не отреагировал. Не глядя на Петра, Ферет проследовал к выходу.

— Месье Ферет, а как же я? — удивленно окликнул его Петр, поднявшись со стула.

— Бланкс, ты будешь работать в городской больнице. Власти решили, что это слишком жирно — иметь на небольшой плантации собственного врача. Будь здоров, если сможешь, бланкс! — И управляющий плантацией исчез за дверью.

Человек, сидящий за столом, позвонил в колокольчик, и в комнату торопливо вошел низкорослый негр.