Чаша Бланшара

Небо совсем затянуло, на воду спустился густой туман, превратив паруса барж и шхун из коричневых в черные. Агнесс показалось, что среди других суденышек она видит причалившую к пристани лодку, в которой сидит Питер. Усиленно всматриваясь в серое марево, она разглядела, что дорожка впереди разветвляется, причем левая ее ветвь уходит вглубь в южном направлении. Агнесс решила, что этот путь ведет к Грустной тропинке. Похоже, ее догадка, что похититель направится к дому Маркуса Питта, оказалась верной. Увидев, как похититель привязывает лодку к большому кольцу внизу у пристани, Агнесс инстинктивно отшатнулась, вжавшись в стену ближайшего дома. Подозвав Томаса, она объяснила, что не желает пока показываться похитителю. Если он испугается и побежит, она может потерять их в тумане. Будет значительно лучше последовать за ними до дома или до того места, куда они направляются, и дождаться удобного случая.

Две еле различимые фигуры вышли из лодки и по скрипучим ступеням поднялись наверх, затем нырнули в боковую аллею и пропали из виду. За последние десять минут они с Томасом не обменялись ни единым словом, но теперь Агнесс повернулась к нему.

— Ни слова, — прошептала она, — он не должен нас видеть. И когда мы подойдем к дому, пожалуйста, держитесь сзади. Не идите за мной, пока я вас не позову. Будет лучше, если я буду действовать в одиночку.

Томасу не удалось скрыть своего изумления:

— Вы же женщина, вряд ли вы сможете что-то сделать.

Агнесс снова разволновалась:

— Питер мой сын. После того что мне недавно пришлось пережить, я уверена, что смогу справиться со своими делами так, как считаю нужным.

Томас пожал плечами:

— Ладно, если вы так хотите. Желаете, чтобы я вообще ушел?

— Не сейчас — вдруг вас кто-нибудь увидит?

— Да уж, — сказал Томас. — Но разве не стоит нам разработать совместный план спасения Питера?

Несмотря на раздражение, Агнесс все-таки вынуждена была признать разумность этого предложения. Сейчас главное — благополучие Питера, а ее гордость может и подождать. Они несколько минут шепотом спорили и наконец договорились, что Агнесс (в этом вопросе она не уступала) пойдет вперед одна и поищет, как можно незаметно пробраться в дом. Разыскав похитителя и узнав, кто он такой, она ему покажется, уверив его тем самым, что попалась в его ловушку. По ее сигналу появится Томас и схватит похитителя, а она спасет своего сына.

Томас уверял ее, что план очень неточен, что будет куда лучше, если они войдут в дом вдвоем. Но Агнесс возражала. Она считала, что двоих легче заметить, а как только будет потерян элемент внезапности, у похитителя появится преимущество и он сможет скрыться, а они так и не узнают, кто это такой.

— Если мы поймем, кто он, то сможем, даже если он скроется, известить власти, и преступник будет арестован. В обратном же случае мы ничего не сможем сделать.

Томас все еще пытался спорить, когда они двинулись по дорожке, свернув налево. Вскоре дорожка превратилась в узенькую улочку с частоколом с обеих сторон, справа виднелся ряд высоких узких зданий.

— Какой именно дом Питта? — спросил Томас.

— Один из тех, — прошептала Агнесс, показывая на здания справа. — Но дорога с другой стороны, и с этого места мне трудно сказать какой именно.

Крадучись они пробрались вверх по аллее, ведущей к Грустной тропинке. По их предположениям Питер и его похититель должны были прийти этим путем, но туман становился все плотнее, и их нигде не было видно. Дойдя до угла, Агнесс замерла и осторожно выглянула. Там, в сером мареве, она разглядела два удаляющихся силуэта, один большой, другой маленький.

— Я их вижу, — сказала она. — Отсюда я пойду одна.

Томас кивнул. Агнесс почувствовала его недовольство, но, когда она осторожно двинулась за силуэтами, он не сделал попытки последовать за ней. Прижимаясь к стене, Агнесс кралась за Питером и его похитителем, стараясь держаться к ним как можно ближе. Холод стал еще более пронизывающим, а ее одежда совсем вымокла, но Агнесс так погрузилась в мысли о Питере, что ничего не замечала. В нескольких ярдах впереди пара остановилась перед домом, затем поднялась по ступенькам, и мужчина постучал в дверь. Агнесс спряталась за ближайшим выступом стены на тот случай, если кто-нибудь из них обернется, пока они ждут, когда откроется дверь. Она видела, как ее сын стоит неподвижно, а фигура в темном нависает над ним, как колосс. Через некоторое время дверь приоткрылась, и последовал короткий разговор. Агнесс не могла слышать, о чем они говорят, до нее доносились только отдельные слова: …лодка… гнались за нами… подождать здесь… Видимо, этого было достаточно, чтобы убедить открывшего дверь человека впустить их. Через минуту они исчезли, и дверь с грохотом захлопнулась.

Агнесс немного постояла, оглядывая дом. Подъемные окна темные, ставни закрыты, хотя еще не наступил полдень. Создавалось впечатление, что в доме никого нет. Но она знала, что это не так. Она видела, как открывалась дверь. Кто-то был внутри, кроме Питера и его похитителя.