Чаша отравы

— Отлично! Молодец, что попросил, — негромко сказал Вадиму стоявший рядом водитель самосвала Шариф Эргашев. — Куплю, значит, телевизор. Кстати, не забыл? В субботу с утра жду к себе во двор — на плов, по случаю рождения первенца.

— Спасибо, обязательно приду. Скоро, надеюсь, и тебя с Фаридой позову по тому же поводу. Нам с Верочкой где-то месяц остался.

— Обязательно!.. Ну, и за жилье Леониду Ильичу сердечное спасибо. Нам это как раз очень будет нужно!

— Ага...

Углич, 14 ноября 2020 года

— Мне часто снится Таджикистан. Мой Нурек. Вахш... Водохранилище... Стоит облако от брызг, а в нем горит радуга... — сказал Рахим. — Вы были когда-нибудь у нас?

Трое друзей отрицательно покачали головой. Иван произнес:

— Увы, не довелось. Отец рассказывал, что был там на первом пуске. Еще до моего рождения. Его завод, ЗиЛ, ныне угробленный, выпускал машины, они широко использовались при строительстве ГЭС.

— Мой, кстати, тоже... — добавил Денис. — Он тогда работал на МАЗе.

— Надо же... Всё было общее. И страна одна на всех... — сказал таджик. — Спасибо, Вань, что открыл мне глаза. Дед тоже мне объяснял в свое время, но я, стыдно признаться, не придавал значения, думал, что всё в прошлом. А потом в восемнадцать лет женился, стали мы отдельно жить. Дети пошли, не до политики или истории было... Их у меня четверо. Как там они все... Звонил моей Зухре позавчера, говорит, живут... Без подробностей, но знаю, что тяжело им без меня. Швеей подрабатывает... Мама что-то посылает, она в Москве сиделкой работает, за больными стариками ухаживает.

Рахим тяжело вздохнул.

— Знаю, друзья, что не особо вы нас любите. Дикарями считаете, говорите, что понаехали. С тараканами и крысами сравниваете. Но мы сами не стремимся сюда. Если выбирать место для жизни, то лучше родного края, где ты вырос, нельзя ничего найти. Только нужда нас гонит. У вас хоть что-то можно заработать, хоть как-то пожить. А мы там выживаем. Там для рядовых людей нет сейчас нормальной жизни. Мне как-то ролик из фильма прокрутили, там один другому говорит, что товарищ Ленин очень хочет видеть вас в родном кишлаке. Так ведь я согласен! Я бы всю жизнь прожил в Нуреке, но там не платят столько, сколько в Москве или Питере. В Питере, кстати, отец мой погиб на стройке, так даже никакой компенсации не дали... Всю жизнь прожил бы, рядом с семьей, детей воспитал бы. Как все мои предки. И не нужны мне другие края, мой край теплый и благодатный. Так, поездить по стране в отпуск, как турист, или друзей навестить. А не как раб. Вот дед мой весь Союз объехал...

— Не говори так, Рахим, — произнес Смирнов. — Мы так не считаем. Да, ты прав. Нужно, чтобы в любой точке страны люди жили достойно, чтобы не было такого, что где-то нищета, а где-то избыток средств. Чтобы не было такого, что кто-то вынужден заниматься черной и тяжелой работой за гроши вдалеке от родных краев только потому, что не там вырос. У нас всех, несмотря ни на что, по-прежнему одна страна и одна судьба. Как бы нас ни разделяли. Ты ведь родился в СССР?

— Да, — улыбнулся Эргашев. — 14 ноября 1991-го. На седьмом месяце... Спешил, видимо, а иначе не успел бы застать. Что-то не так пошло, но врачи спасли меня и маму.

— Ой, так у тебя сегодня днюха! Хоть и не юбилейная. Что же молчишь? Поздравляем! — сказал Гена.

— Присоединяюсь, — поддержал Денис.

— Аналогично, — сказал Иван.

Все трое пожали руку Рахиму.