Чаша Владычицы Морей

Я даже руки за спину спрятал.

-- Эли, не веди себя как он. Не дам я тебе смотреть. Мне не интересно будет дальше жить, если ты сейчас все расскажешь.

-- Я могла бы предупредить об опасности... -- вздохнула она.

-- Спасибо, сестренка, не нужно. До ста лет я дожить не стремлюсь.

-- Ладно, как хочешь, -- улыбнулась Эли. -- Ты не боишься будущего, это главное. Хаген не сумел разглядеть всего на твоих ладонях, и я могу чего-то не заметить. Пусть грядущее остается тайной, пока не превратится в настоящее.

Я спросил, куда ее отвезти, она ответила:

-- Граница круга лежит в ста морских милях от замка. Пусть корабль идет с попутным ветром, быстрее доберемся. Хаген сам разрешил попробовать уйти любым способом, хоть вплавь, но вдруг передумает и решит, что я жульничаю, прибегая к твоей помощи.

Я предпочел не уточнять, что за круг такой. Еще в детстве слышал от стариков странное для Алтона присловье: "Не заглядывай в котел к колдуну, глаза лишишься". Я направил "Дочь Океана" на юго-запад, попутный ветер нам очень помог. Трюм был пустой, так что часов через семь сто миль остались позади. Мы не успели с сестрой даже малой толики переговорить, как она, будто почувствовав что-то, встала, взглянула на меня с грустью, потом сказала:

-- Все, Сэнди, пора прощаться. Ты не дал мне прочитать твое будущее, мое же для меня закрыто. Я не знаю, встретимся мы с тобой еще или нет.

-- А кто нам помешает? Ты ведь можешь теперь перемещаться, как Хаген? -- спросил я.

-- Могу. Но он узнает о наших встречах и попытается тебя извести. А я хочу, чтобы ты жил долго и счастливо.

-- Эли, он безумен? Что ему за дело, если мы будем иногда видеться и разговаривать? Мы же брат и сестра, у нас одна мать.

-- Иногда мне кажется, он действительно безумен, Сэнди, -- вздохнула она. -- Как-то не верится в проклятие, мешающее ему жить счастливо. Он всегда сам все портит. Возможно, я смогла бы отнестись к нему как к отцу, Владыки знают, я хотела. Но он с самого начала пытался заставить меня забыть маму и разлюбить тебя. Зачем? Почему он должен быть единственным в моей душе? Ведь чем больше любви, тем лучше. Для всех. Но он так жестко настаивал...

Мне нечего было возразить ей тогда. И не на что рассчитывать сейчас. Может, конечно, Хаген когда-нибудь изменится к лучшему... Или Эли станет по-настоящему могущественна и сможет поставить его на место.

Мы обнялись на прощание, потом она исчезла, быстро, прямо из моих объятий. С тех пор прошло уже почти пять лет, а я ее не видел и не получал никаких вестей.

Сэндклиф замолчал, Кэтрин тоже ничего не говорила, видя его грусть. Они молча лежали рядом на нежном белом песке.

-- Я не расстанусь с тобой, Кэт, -- нарушил молчание капитан. -- Только если ты сама меня прогонишь. Все, кто был мне дорог, и с кем пришлось прощаться, исчезли после этого из моей жизни. Тебя я не отпущу, и медведя тоже.

-- Мы любим тебя, Сэнди, и не собираемся прогонять. А Марти знает эту историю?

-- Знает, но в менее подробном изложении. И, по-моему, не очень в нее верит.

VII

Мартин отсутствовал две недели. Вернувшись, он сразу направился на корабль друга. Было раннее утро, но Сэндклиф уже поднялся на палубу и разговаривал о чем-то с вахтенным. Заметив молодого человека, капитан сам спустил ему трап.

-- Где Кэти? -- поинтересовался Мартин, перемахнув через фальшборт.

-- В каюте. Еще спала, когда я уходил, -- ответил капитан. -- Иди к ней, она будет очень рада. Вчера только сетовала, что ты задерживаешься.

Мартин хлопнул друга по плечу и направился вниз. Сэндклиф, прежде чем спуститься к себе, тактично выждал полчасика.

Молодые люди, оба обнаженные, лежали на койке и целовались. Судя по расслабленной позе и довольной физиономии, первый голод Мартин уже утолил. Кэтрин ласково перебирала его волосы, он наслаждался этим. Услышав звук открывающейся двери, оба взглянули на вошедшего и улыбнулись.

-- Спасибо, Сэнди, -- сказал Мартин, садясь. -- Я даже не узнал ее сначала, так она похорошела. Как тебе это удалось? Неужели ты действительно не притрагивался к Кэти, пока меня не было?

-- Поживешь с мое, узнаешь, как правильно обращаться с женщиной и доставлять ей удовольствие не только в постели, -- ухмыльнулся Сэндклиф.

-- Так ты не спал с ней? -- продолжал допытываться молодой человек.

-- Конечно, спал, Марти, -- рассмеялась Кэтрин. -- Но давал мне высыпаться и кормил пять раз в день. А еще мы купались в море и лежали на солнышке.

-- И это пока я месил грязь и служил пищей москитам в болотах Лахора! Не доедая и не имея женщины!

Кэтрин расхохоталась, Сэндклиф ехидно заметил:

-- Ну, насчет "не имея женщины" как-то не очень верится. Я прекрасно знаю, что на Лахоре (так назывался один из островов Архипелага) постоялые дворы с веселыми служанками натыканы и в самой глухой чащобе, и в самой непролазной трясине.

-- Можете смеяться сколько угодно, но у меня действительно никого не было во время этой поездки. Я подумал: десять дней -- не такой уж большой срок, можно попробовать продержаться. Правда, когда дело затянулось, я пожалел о своем решении, но блудить накануне встречи с Кэти не хотелось.