Чашка какао и тёплый плед. Сборник рассказов и повестей

Он не знал, верно. Брайан закусил губу. Он не задумывался, насколько болезненной была эта тема. Или состояние Кота сейчас. Он и о его состояниях не задумывался. Он никогда ничего не говорил всерьез. Но теперь, получив отказ, он оказался очень недоволен.

Кот прошелся вдоль стены к окну. Драматично уперев руки в бока, он вернулся обратно.

– Ты хоть что-то знаешь обо мне? – с вызовом спросил он.

– Благодаря тебе – нет.

Кот кивнул согласно.

– Это ради твоей безопасности.

– Или тебе нравится так играть со мной. Как кошке с мышкой.

Крякнув от нервного смеха, Кот поморщился и остановился у телевизора.

– Верно. Я мог… – Он поднял голову, смотря в окно, – я мог жить все это время на соседней улице, а ты об этом бы и не узнал, потому что ты туда не ходишь.

Брайан опустил глаза. Ему не так уж и нравилось это слушать. Они никогда не ругались с Котом серьезно. Брайан вообще не любил и не умел ругаться. И теперь он понятия не имел, что делать. Что делать с Котом.

– Я могу быть сталкером, который следит за твоей жизнью. Может, даже и нападения никакого не было. Я сам порезал себя, чтобы ты мог обо мне позаботиться.

– Порез тогда был бы лезвием к себе.

– А, может, у меня куча таких, как ты. Я не прихожу чаще, потому что мне надо навестить еще с десяток болванов, которыми я пользуюсь.

– Слава богу, что их много, более частые визиты я бы не вынес.

– Да-да, дальше продолжай делать вид, что ты знаешь меня. – Он явно воспринял слова Брайана как издевку. – Но правда в том, что ты не знаешь.

Кот бросил свои игры и раздраженно вплел пальцы в волосы, а потом рассмеялся без эмоций.

– Это ведь все походило на абсурд, верно? С самого первого дня. Я был уверен процентов на восемьдесят? Может быть, даже больше. Уверен в том, что ты просто вызовешь бобби. Или ударишь меня чем-то. Я ведь даже не знал, кто здесь, мне нужно было место, чтобы переночевать. А тут висела вывеска, что сдаются квартиры. Я думал, твоя пуста. Но вот, здесь оказался ты, Брайан. И хочешь знать, почему ты меня не выгнал? Хочешь?

Брайан ощущал, как желваки ходят под кожей. У него чесались кулаки, хотелось ударить что-то. Ударить так сильно.

Он задавался этим вопросом столько раз.

– Удиви. Меня.

Кот остановился прямо напротив него. Брайан хотел бы сказать, что его глаза пылали, но не было в них ничего, кроме обиды.

– Потому что я – самое интересное, что происходило с твоей жалкой жизнью за все это время. Ты никуда не ездишь, редко куда ходишь, ты всю жизнь провел в одном городе. И когда с тобой начало происходить это, ты почувствовал, что, может быть, это что-то? Что-то ценное? За это надо ухватиться. Этот день надо запомнить, из всей череды дней, заполненных обычной едой, обычными делами, обычными встречами с обычными людьми. Но с тобой случился я. И ты рад. Ты всегда был этому рад.

Кот прижался лопатками к стене, когда Брайан встал. Может быть, он и крутил Брайаном как хотел, но физически у него не было ни единого шанса против. Он сжался, как будто ожидал удара, и это было больнее, чем получить удар самому.

Брайан не знал, что ощущать после его слов. Они были правдивы? Поэтому он не мог их опровергнуть. Они были чем-то, что он давно знал, но не хотел признавать. Этого никто не хочет. Но правда лежит на поверхности.

Теперь и Кот это знал. Не теперь. Он всегда это знал.

Брайан обхватил его за плечи, чувствуя, какая сильная дрожь била Кота после его речи. Она отдавалась ему в руки, и он будто держал работающую стиральную машинку.

Кот всхлипнул, когда Брайан поцеловал его в скулу. Зажимая между собой и стеной, не давая отступить и выскользнуть.

Кот пропустил руки под его толстовкой, прижимаясь к груди и тихо скуля.

– Ты можешь не уходить? Пожалуйста? Пожалуйста-пожалуйста?

Всегда был выбор. Идти или стоять на месте. До Стеллы нужно было дойти. До Кота… Брайан не знал, в каком отрезке его жизни была эта навязчивая точка. В прошлом? В зыбком будущем? Или настоящем, с которым он не мог разобраться?

Он знал, что Кот завтра уйдет. А Стелла останется. И это было тем, в чем он нуждался. То, что было в его жизни, то, что отличало этот день от предыдущего. Стелла.

Он просто не имел права перечеркнуть все, к чему шел сам, ради минутного спокойствия и человека, которому было на него наплевать по большому счету. Может быть, и не было. Брайан не знал. Но он знал, что чувствует Стелла. Знал, что чувствует сам.

– Не могу, Кот. Там моя жизнь.

Жалкая, обычная, но его.

– А я – не твоя жизнь?

Брайан наклонился к нему, дотрагиваясь своим носом до его. Действительно ли он задавал этот вопрос или удерживал его так. Он тоже не знал.

Брайан так устал задавать себе вопросы.

Кот не отводил от него глаз, пока он надевал чистую рубашку и набрасывал куртку. Вечером должно было быть прохладно.

– Я уйду, – сказал Кот.

– Уходи.

– Может быть, я не вернусь. Никогда не вернусь.

Он вернется. Не может не вернуться.

– Как знаешь.

Брайан затягивал шнурки на туфлях. Они недостаточно блестели. Надо было начистить. И туфли тоже.

Кот остановился в тени, сверкая оттуда только белками глаз.