Чашка какао и тёплый плед. Сборник рассказов и повестей

Вторая мысль, о том, что все это внезапно кончится.

Кэш кончится.

– Зефир.

Кэш достал почти кончившийся тюбик обезболивающей мази.

Светлые карие глаза взглянули прямо на него, и лицо было так близко, что Остин не мог отвести взгляд.

– Опять ты пялишься, – прищурился Кэш.

Подушечка его пальца с жирной мазью скользнула по ушибу на скуле Остина. Тот ощутил покалывание и прохладу. В запах травы, что курил Кэш, которой пахли его руки и лицо, вмешался липкий искусственный аромат медикамента.

– Пялюсь. – Он вновь ощутил себя неловко, но не сдержался и озвучил то, что волновало его. – У тебя… у тебя на лице какие-то пятна. Это не заразно?

Зрачки Кэша увеличились. Он растерянно потер себя по носу, а потом догадался, к чему был вопрос.

– Это веснушки, – сказал он и закатил глаза, мол, какой же ты глупый.

– Веснушки?

– Это нормально. Пигмент такой. Не то чтобы я мечтал с ними родиться, но некоторые находят это довольно милым.

– Понятно. – Остин выдохнул через нос. – А вот это пятно? Потемнее?

– Это родинка.

– А зачем она нужна?

Мазь согревалась на коже, а боль на пораженном участке отползала, как волна по песку. Медленно, утаскивая за собой песчинками последние ее вспышки.

Было что-то в Кэше. Что-то, с чем Остин раньше не сталкивался. Если рассматривать его по частям, он казался нелепым. Торчащие уши, широкие крылья носа, эти скулы пятнистые. Но если закрыть глаза и взглянуть на него в целом, он был… ну… если не симпатичным, то притягательным.

И это озадачивало. Ведь у него не было ни ровного носа, ни правильного овала лица, да и радужки его не были яркими.

– Я таких, как ты, не видел.

Кэш каркнул от смеха.

– Таких полно. – Он покачал головой, смотря вниз. У него было очень много ресниц. – Я тоже таких, как ты, не видел.

Зато Остин понял причину его веселья. Потому что и ему с его стороны это казалось глупым. Даже он видел кучу таких, как он сам.

– Только… по ТВ и в журналах всяких, – закончил Кэш и посмотрел в его глаза.

Взгляд его смутил, поэтому он отвернулся и сразу же отполз по постели назад, слезая на пол. Клетчатое покрывало потянулось вслед за ним, и Кэш чуть не упал, когда оно запуталось в ногах. Ему пришлось поправлять его, прежде чем продолжить разговор.

– Ты как будто нарисованный, – уже тише добавил он, кусая губу. – Словно только из упаковки достали. Ну, сейчас уже меньше.

– Почему?

– Потому что тебя потрепали, зефир.

– Почему ты называешь меня зефиром?

– Потому что ты зефир.

Кэш потер себя по затылку.

– Беленький и мягкий. Ты, может, есть будешь? У меня есть сосиски и мороженое.

Как оказалось, электропечь у Кэша была сломана, как и лифт, и сосиски пришлось есть сырыми. И на вкус это оказалось лучше, чем на вид.

– Похоже на колбасу, – успокоил его Кэш, передавая ему тарелку, – можно есть и так.

– Колбасу? – переспросил Остин, разглядывая длинные холодные палочки.

Тут новый знакомый уже не выдержал. Плюхнувшись на постель, он сцепил руки под затылком и покачал головой.

– Ты удивительный, – усмехнулся он. – Скажи, ты там у себя, в Нью-Аркетте, что делаешь? В вазочке сидишь? Почему ты ничего не знаешь?

– Я знаю достаточно, – насупился Остин, отделяя от серой сосиски небольшой кусочек.

Жуя сою, которая должна была быть похожа на колбасу, Остин приходил к неутешительным выводам. Он знал медиапланирование. Он знал рекламу. Он знал о законах мира. Но, как оказалось, тот мир, что он знал, был мал. Он даже не включал такие вещи, как Старый Аркетт, где все было иначе.

– Так чем ты занимаешься? – Кэш вдруг протянул руку и схватил один из отломленных кусочков сосиски с его тарелки, отправляя себе в рот.

Остин наблюдал за его действиями с большим удивлением. Он даже не нашелся, как прокомментировать это, отвечая на вопрос:

– Я учусь на рекламщика, – сказал Остин, наблюдая, как тот жует. – В университете.

– О, еще и отличник небось.

– А ты? – Остин отвел глаза, ковыряясь в тарелке, стоящей на его коленях. – Ты учишься? Я подумал, что ты учишься и работаешь по вечерам.

Кэш качнул головой и откинулся на локти. Забросив ногу за ногу, пошевелил пальцами в полосатом носке и ответил почти нехотя:

– Нет.

– О.

Наверное, не стоило задавать такой вопрос. Вряд ли Кэш мог пройти на пять бесплатных муниципальных мест от каждой специальности, а деньги… ну, очевидно, что у него не было денег для оплаты дорогостоящего высшего образования.

– Извини.

– За что? Это просто вопрос. – Кэш притих.

Он лежал и смотрел то в стену, то на потолок. Он казался очень занятым тем, чтобы рассматривать все, что угодно, кроме Остина.

– Знаешь, я ведь прошел по баллам.

– Прошел? – опешил Остин.

Ему сложно было представить, что Кэш, нелепый и странный, работающий простым официантом в такой забегаловке, мог быть лучше, чем прочие сотни желающих на вакантные места.

– Ты так удивляешься, как будто я при тебе носок съел, – хмыкнул Кэш.

– Нет, просто… я не понимаю, – Остин положил вилку на опустевшую тарелку. – Если ты прошел по баллам, почему же ты не учишься?