Часть картины

Рано или поздно мы превращаемся в то, чего больше всего боимся. Софья могла бы стать Еленой Георгиевной, но, кажется, чем дальше, тем больше ее несет в сторону матери.

Сколько у нее осталось? Лет двенадцать?

Папа, почему вы с мамой ссоритесь?

Потому что нам не все равно. Ссориться не плохо. Плохо, когда мы перестанем разговаривать.

Она приложила холодную ладонь к дергающемуся глазу и вспомнила свой последний разговор с отцом. В тот момент все и случилось. Тогда она и превратилась в мамину дочь, пусть и с опозданием лет на двадцать.

Тогда ее глаз дергался почти постоянно. С начала марта со всех сторон надвигались пугающие новости, обещания скорой войны и расправы. Софья звонила родителям и плакала в трубку, упрашивая все бросить и приехать к ней: она смогла бы поселить их в общежитие дней на десять, а за это время они подыскали бы квартиру.

— Доча, ты не переживай, — бурчал отец.

— Они сказали, что введут войска!

— Может, введут, а может, и нет. Это как динозавра встретить. А экзамены у тебя точно будут. Так что не отвлекайся.

Соня шмыгнула носом в трубку и тихо задала главный вопрос:

— Как она?

Отец помолчал, раздался скрип входной двери. Выходит в сад, поняла она.

— Беспокойно, конечно.

— Это из-за нее вы не приедете?

Вздох.

— Для мамы это дело принципа, сама знаешь.

Она насупилась:

— Вечно она так. Иногда я не понимаю, как ты с ней уживаешься.

— Иногда я сам не понимаю. — Он помолчал и добавил: — Ты не волнуйся, без нас как-нибудь разберутся. Всегда разбирались, и сейчас что-нибудь получится, а мы уж приспособимся, как обычно.

Соня послушалась отца и нырнула в учебу, где нервный тик легко сваливался на банальное перенапряжение. Сдала все на удивление отлично, оставалась только защита диплома, а там и до аспирантуры рукой подать.

После экзамена она первым делом набрала отца, хотя знала, что накануне они хотели съездить в горы. Абонент оказался вне зоны доступа, так что она сбросила короткое сообщение: все сдала, оценка «отлично».

Потом вместе с одногруппницами они отправились отмечать. До этого несколько вечеров подряд готовились все вместе, прогоняя бесконечные списки литературы и многочисленные словоформы. Голова кипела, и хотелось ее чем-то остудить.

Долго просидели в кафе, потом пошли гулять. К Тане приехал парень с другом Димой, аспирантом физмата. Тот сразу же стал наворачивать круги вокруг Софьи, а она была не против. В итоге уже вчетвером они направились в бар. На экране выскакивали пропущенные от отца. Софья бросала взгляд на телефон, но не хотела отвлекаться: она была изрядно пьяна и настроена на веселый вечер. Дима без конца болтал о своей диссертации, было непонятно, но еще и нетрезво, поэтому интересно. Домой они с Таней добирались на такси уже под утро, к окончанию комендантского часа в общежитии.

Взглянув перед сном на экран, она увидела пять пропущенных от отца и подумала: завтра, завтра, поговорим уже завтра, тем более через два дня я все равно вылетаю домой.

А потом случилось завтра.

Она проснулась от непрекращавшегося гула под подушкой. На часах шесть утра. Будильник? Никуда же сегодня не надо. Звонок! Номер городской, а город ей известен. Еле попадая, она нажала кнопку приема вызова, случайно включив при этом громкую связь.

— Софья Покровская? — Сухой женский голос гулко отскакивал от стен комнаты. Соседка высунулась из-под одеяла и постучала по виску: «Ты чего вообще?»

Соня выползла в коридор и припала к двери.

— Да, — еле пробормотала она. Ее все еще болтало, а все съеденное и выпитое свернулось внутри в комок.

— Мы вам вчера звонили.

Она вспомнила пропущенные и сглотнула.

— Вы?

— Да. Вас беспокоят из республиканской больницы номер…

Перед глазами все поплыло. Сползла вниз, пыталась вслушиваться, но не получалось.

— Пожалуйста, — пришлось прервать женщину. — Пожалуйста, мне все равно, что случилось, только ответьте: они живы?

— Да, — голос женщины прозвучал чуть мягче. — Вашего отца уже стабилизировали.

— А мама? — она едва выдавила.

— В реанимации, состояние очень тяжелое. Нужно переливание, мы еще и поэтому пытались до вас дозвониться. Ваш отец не может, конфликт резусов, да и он очень слабый. Если вы хотите… — Она сделала паузу. — Вам лучше приехать как можно быстрее. Мы ни за что не можем ручаться.

Софья все поняла. Она зажала рот рукой, чтобы не крикнуть.

— Вылетаю.

Игнорируя вопросы соседки, она спешно оделась, схватила документы, карты и вылетела на улицу. На обочине задрала руку, поймала машину и помчалась в аэропорт. Там творилась суматоха, толпы людей толкались перед мониторами, что-то взволнованно обсуждая. Софья хотела сдать старый билет и взять новый, но девушка на кассе была неумолима.

— Извините, все билеты раскуплены. Вы можете только ждать — вдруг кто-то опоздает на свой рейс, тогда мы вас пропустим.

— Я не могу надеяться на «вдруг»! Неужели даже бизнеса нет? — Софья едва держалась за стойку.

Девушка смотрела на нее с удивлением.