Читаем Часы и голоса полностью

Ты ищешь сказок. Вот они лежат,Как связка дров, готовая для топки.Несутся нарты по снегу, визжа.Вдали холмы, похожие на сопки.В такой момент и смелый станет робким,Когда блеснет, как лезвие ножа,Скала из льда в четыре этажа,Чтоб рухнуть вниз на змейчатые тропки.В пещере ночь. Мороз невыносимый.Огарок свечки стены осветил,И, вырванный из недр глубоких, мимоГорячий берег Африки проплыл.Мир скованный и до сих пор незримыйНам на мгновенье пасть свою открыл.Здесь слон точил об острый камень бивни,Валил деревья наземь носорог,Львы и жирафы прятались от ливней,
Но от жары уйти никто не мог.Резвились здесь гиены, антилопыПод жарким солнцем Африки второй.Здесь лед сковал всю землю до потопа,Осколок солнца спрятав под корой.И вот он выплыл в сказочных картинах,Отобразивших выцветших зверей,И, как цветок, засушенный во льдинах,Мелькнул на миг, чтоб спрятаться скорей.Казалось нам, что снова гром грохочет,Над нами глыбы мчащихся веков.Кто не прочесть, а в сказке жить захочет,Пусть устремится в недра ледников.

1965

Две реки

Есть две реки, им никогда не слиться.Одна течет спокойна и легка,Другая, как взбесившаяся львица,
Летит стремглав сквозь бури и века.Одна река несет покой и счастье,Не рассуждая, есть ли камни в ней;Другая рвет все встречное на части,И с каждым веком бег ее быстрей.Какие вычислительные дробиОпределят, которая нужней?А может быть, они нужны нам обеВ чередованье бесконечных дней?

1965

Приеду…

«Приеду». Боже мой! «Приеду».Как это слово нам знакомо.Оно, как колоколом медным,Сзывает к дому, шлет из дома.Оно как будто всем понятноИ в то же время — никому.
Так ширятся на солнце пятна,Непостижимые уму.Шесть букв, как шесть ударов грома,Как шесть вбиваемых гвоздей,Так в край, доныне незнакомый,Плывут шесть черных лебедей.Не верю числам, дням, неделям,И только дальняя звездаСледит сквозь бури и метели,Как ночью мчатся поезда,Ломая график расписаний,По необузданным снегам,Летят заветные желаньяК недостижимым берегам.«Приеду». Боже мой! «Приеду».Как это слово нам знакомо.Оно, как колоколом медным,Сзывает к дому, шлет из дома.

21 ноября 1965 г.

Москва

«Дай мне силу вспомнить это счастье…»

Дай мне силу вспомнить это счастье.Я уже все прошлое забыл:Цвет и запах корабельной снасти,Хруст песка, дорожные столбы,Шелест трав, покачиванье лодки,Деревянных станций огоньки,Все мои потери и находки,Все моря и все материки.Дай мне силу, вопреки забвенью,Всем законам тленья вопреки,Снова вспомнить каждое мгновенье,Каждый вздох и каждый взмах руки.

1965

«Скрипят корабельные снасти…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное