Читаем Человеческие сети. Как социальное положение влияет на наши возможности, взгляды и поведение полностью

Программа Moving to Opportunity осуществлялась между 1994 и 1998 годами, и дети, которые оказались охвачены ею, уже успели вырасти, так что можно увидеть, как изменились их жизни. Изменения действительно произошли крупные{203}. Наибольшие изменения коснулись тех детей, кому было меньше всего лет в то время, когда их семьи переехали. Радж Четти, Натан Хендрен и Ларри Кац объединили информацию о тех участниках программы Moving to Opportunity, кто переехал, и о тех, кто остался жить на прежнем месте, с позднейшими данными из Внутренней налоговой службы, чтобы понять, как место жительства ребенка влияет на его последующие доходы и жизнь. Если детям было меньше тринадцати лет ко времени переезда в более богатые районы, то их заработки в возрасте около двадцати пяти лет были почти на треть выше заработков людей из контрольной группы, которой не выдавали никаких гарантийных чеков. По приблизительным оценкам, выгода от такого гарантийного чека для восьмилетнего ребенка, который переезжал в более богатый район, составляла 300 тысяч долларов

общего дохода на протяжении жизни. А еще для детей из переехавших семей возрастала на 1/6 вероятность поступить в колледж, и сами колледжи, в которые они поступали, оказывались значительно более престижными. Кроме того, для них уменьшалась вероятность жить в бедных районах или оказаться родителями-одиночками (ко времени рождения собственных детей).

Казалось бы, больше всего должно было повезти тем семьям, которым разрешили использовать гарантийные чеки по собственному усмотрению, однако многие использовали чеки просто для экономии арендной платы и не стали никуда переезжать. Лишние деньги им очень пригодились, но не возымели такого заметного влияния на дальнейшую судьбу детей, как переезд. Наибольшую выгоду получили те семьи, от которых, чтобы воспользоваться чеками, требовался переезд в районы с низким уровнем бедности. У той группы, которой выдали чеки, но не выставили обязательного условия переезжать, эффект изменения доходов оказался ниже вдвое, и изрядная часть этих изменений в лучшую сторону получена за счет тех семей, которые все-таки решили переехать. Самое же примечательное — это то, что влияние на последующую жизнь детей оказалось тем сильнее, чем меньше им было лет на момент переезда{204}.

Исследование в рамках программы Moving to Opportunity подтверждает самым наглядным образом то, что многие социологи и другие ученые твердили уже десятилетиями: общественная среда с раннего детства во многом определяет жизнь человека{205}

.

Рабочие сети и социальный капитал

Если мы попытаемся рассмотреть понятие социального капитала с точки зрения возможности найти хорошую работу, то снова упремся в иммобильность. И станет понятно, почему, даже окончив один и тот же колледж, выбрав одну и ту же специальность, дети из бедной и из богатой среды обретают в итоге разные возможности заработка. Примерное представление об этой разнице можно получить благодаря исследованию, недавно проведенному в Великобритании{206}

. Если не учитывать различия между колледжами, в которых учились студенты, то наблюдается разница в 25 % в средних заработках между выпускниками из бедных и богатых семей. Если же сравнивать студентов, окончивших один и тот же колледж и получивших одну и ту же специальность, тогда этот показатель падает до 10 %. Таким образом, около 3/5 (15 из 25 %) разницы в результатах, полученных на основе сравнения семейных доходов, объясняется влиянием среды на выбор колледжей и профессий, а оставшиеся 2/5 (10 из 25 %) — тем, как семейное окружение влияет на то, что происходит с выпускником уже после окончания колледжа{207}.

Чтобы понять, насколько устойчиво это различие, нужно вспомнить о важной роли сетей и социального капитала, от которых зависит, кто какую получает работу и какой оклад.

«Среди корпоративных менеджеров по подбору персонала случайных соискателей, приходящих с интернет-сайтов, называют „Гомерами“ — в честь апатичного, вечно жующего пончики Гомера Симпсона. А самые желанные кандидаты — их называют „фиолетовыми белками“, потому что они так же редко встречаются в жизни, — обычно приходят по чьей-то рекомендации». Это слова одного консультанта по подбору кадров{208}. Так что шансы получить хорошую работу где угодно, совсем не имея связей, очень малы.

Хотите устроиться в пекарню? Хорошо, послушаем, что говорят пекари: «Любому, кто придет к нам с улицы, мы дадим заполнить заявление. Правда, вряд ли мы его возьмем, потому что мы же ничего о нем не знаем… Мы стараемся не брать людей с улицы, потому что у меня был большой негативный опыт. И это касается всех этнических групп, включая белых американцев… не важно, кто они»{209}.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Иллюзия правды. Почему наш мозг стремится обмануть себя и других?
Иллюзия правды. Почему наш мозг стремится обмануть себя и других?

Люди врут. Ложь пронизывает все стороны нашей жизни – от рекламы и политики до медицины и образования. Виновато ли в этом общество? Или наш мозг от природы настроен на искажение информации? Где граница между самообманом и оптимизмом? И в каких ситуациях неправда ценнее правды?Научные журналисты Шанкар Ведантам и Билл Меслер показывают, как обман сформировал человечество, и раскрывают роль, которую ложь играет в современном мире. Основываясь на исследованиях ученых, криминальных сводках и житейских историях, они объясняют, как извлечь пользу из заблуждений и перестать считать других людей безумцами из-за их странных взглядов. И почему правда – не всегда то, чем кажется.

Билл Меслер , Шанкар Ведантам

Обществознание, социология / Научно-популярная литература / Образование и наука
О процессе цивилизации. Том I. Изменения в поведении высшего слоя мирян в странах Запада
О процессе цивилизации. Том I. Изменения в поведении высшего слоя мирян в странах Запада

Норберт Элиас (1897–1990) — немецкий социолог, автор многочисленных работ по общей социологии, по социологии науки и искусства, стремившийся преодолеть структуралистскую статичность в трактовке социальных процессов. Наибольшим влиянием идеи Элиаса пользуются в Голландии и Германии, где существуют объединения его последователей.В своем главном труде «О процессе цивилизации. Социогенетические и психогенетические исследования» (1939) Элиас разработал оригинальную концепцию цивилизации, соединив в единой теории социальных изменений многочисленные данные, полученные историками, антропологами, психологами и социологами изолированно друг от друга. На богатом историческом и литературном материале он проследил трансформацию психологических структур, привычек и манер людей западноевропейского общества начиная с эпохи Средневековья и вплоть до нашего времени, показав связь этой трансформации с социальными и политическими изменениями, а также влияние этих процессов на становление тех форм поведения, которые в современном обществе считаются «цивилизованными» и «культурными».Адресуется широким кругам читателей, интересующихся проблемами истории культуры, социологии и философии.

Норберт Элиас

Обществознание, социология