Человек и сверхчеловек

Энн. Вас не интересовали мои дела, Джек. Вам всегда хотелось говорить только о себе.

Тэннер. Да, это так; к сожалению, это так. Но какой дьявольской проницательностью должна была обладать маленькая девочка, чтобы подметить слабую струнку и так мастерски играть на ней ради удовлетворения собственного любопытства! Да, мне хотелось порисоваться перед вами, придать себе в ваших глазах больше интереса. И вот я пускался на всякие рискованные проделки, просто для того, чтоб было о чем вам потом рассказать. Я дрался с мальчишками, к которым не чувствовал злобы, лгал там, где совершенно спокойно мог бы сказать правду, крал вещи, которые не были мне нужны, целовал девочек, которые мне не нравились. Все это была лишь бравада; в этом не было страсти, а потому не было и смысла.

Энн. Я ни разу не выдала вас, Джек.

Тэннер. Верно; но вы не задумались бы меня выдать, если б захотели прекратить это. Просто вам это нравилось.

Энн (вспыхнув). Неправда! Вот уж неправда, Джек! Никогда мне не нравились ваши скучные, грубые, глупые, мелочные, вульгарные выходки. Я всегда надеялась, что вы наконец совершите что-нибудь по-настоящему героическое. (Овладев собой.

) Вы не обижайтесь, Джек; но все то, что вы делали, так мало походило на то, чего я от вас ждала. Часто мне становилось не по себе от ваших проделок; но выдать вас и подвести под наказание я не могла. И потом ведь вы были еще мальчиком. Я верила, что когда-нибудь вы перерастете все эти мальчишества. Может быть, я ошиблась.

Тэннер (насмешливо). Пусть совесть вас не мучает, Энн. Из двадцати рассказов о моих подвигах не меньше девятнадцати было чистым враньем. Я очень скоро заметил, что вы не любите правды.

Энн. Конечно, многое вы просто выдумывали, и я это отлично понимала. Но…

Тэннер. Вы хотите напомнить мне, что самое постыдное было не выдумано?

Энн (ласково — к его величайшему ужасу). Я ни о чем вам не хочу напоминать. Но я знала тех, кого это касалось, и кое-что слышала не только от вас.

Тэннер

. И все-таки даже то, что на самом деле было, я всячески приукрашивал в рассказе. Взрослые настолько толстокожи, что унижения впечатлительного от природы мальчика им кажутся забавными; но сам он так остро, так мучительно чувствует эти унижения, что не может в них признаться, — ему остается лишь страстно отрицать их. Впрочем, оно, пожалуй, и лучше, что я немного фантазировал, — потому что единственный раз, когда я сказал вам чистую правду, вы пригрозили меня выдать.

Энн. Неправда. Никогда этого не было.

Тэннер. Было. Помните черноглазую девочку по имени Рэчел Розтри?

Энн невольно хмурит на мгновение брови.

Я затеял с ней роман; однажды вечером мы встретились в саду, долго гуляли обнявшись — хоть это было очень неудобно, на прощанье поцеловались и вообще старались, чтобы все было как можно романтичнее. Затянись этот роман, он бы мне надоел до смерти; но он кончился очень быстро. Вскоре после этого вечера Рэчел со мной поссорилась, потому что узнала, что я все рассказал вам. Кто ей сказал об этом? Вы сами. Вы подвесили над ее головой дамоклов меч и держали ее в постоянном страхе и унижении, угрожая выдать эту преступную тайну.

Энн. И правильно сделала. Я считала своим долгом помешать ее недостойному поведению; она мне по сию пору благодарна.

Тэннер. Неужели?

Энн

. Во всяком случае, должна быть благодарна.

Тэннер. Но моему недостойному поведению вы не считали своим долгом мешать?

Энн. Помешав ей, я тем самым помешала и вам.

Тэннер. Вы уверены? Вы помешали мне рассказывать вам о своих похождениях; но откуда вы знаете, что они прекратились?

Энн. Вы хотите сказать, что у вас потом были такие же отношения с другими девочками?

Тэннер. Нет. С романтическими бреднями я после Рэчел покончил.

Энн (не вполне убежденная

). Почему же вы перестали поверять мне ваши секреты и так отдалились от меня?

Тэннер (загадочным тоном). Видите ли, именно в эту пору у меня появилось нечто такое, что я хотел сохранить для себя одного и не намерен был делить с вами.

Энн. Уж, наверно, я не стала бы просить у вас то, что вам было жалко отдать.

Тэннер. Это была не коробка конфет, Энн. Это было нечто такое, что вы никогда не позволили бы мне считать своим.

Энн (недоверчиво). Что же это было?

Тэннер. Моя душа.

Энн. Ах, давайте говорить серьезно, Джек. Ну кому нужны эти глупости?