Человек как субъект и объект восприятия: фрагменты языкового образа человека

Представление об органе в слове обоняние выражено в гораздо меньшей степени (а в слове нюх в еще меньшей), чем, например, в лексемах ум, память и даже слух, зрение. Дело в том, что «обоняние» не мыслится как вместилище, как нечто компактное, оно не ассоциируется ни с какими физическими, в частности болевыми, ощущениями (впрочем, можно вспомнить о таком переносном выражении: его обоняние страдало в этой атмосфере затхлости). Правда, мы можем с относительной степенью определенности судить о локализации обоняния: у человека есть реальный материальный орган восприятия запахов – нос, и обоняние помещается, по всей видимости, где-то в его глубине. Лексема

обоняние ограничена стилистически. Это преимущественно принадлежность книжной речи. Лексема нюх, если речь идет об обонятельном восприятии человека, употребляется в разговорной речи.

Таким образом, СОВ манифестируется в речи лексическими переменными, которые обозначают одушевленное существо прямо или метонимически. СОВ может быть представлен на уровне языкового воплощения двумя лексемами: номинациями воспринимающего лица и партитивом (соматизмом/квазисоматизмом). Соматизмы выступают в роли синкретичного средства: могут входить как в состав аналитического предиката, являясь инструментом СОВ, так и в состав аналитического субъекта, являясь партитивом.

Семантико-синтаксическая характеристика компонентов с реально-субъектной семантикой

1. СОВ, обозначая активного деятеля, в высказываниях представлен именной обусловленной синтаксемой «предицируемый субъект-носитель предикативного (акционального) признака»:

1) Настена стала внюхиваться в банный воздух; 2) Бим понюхал листок. Каштанка стала обнюхивать тротуар; 3) Женщина глубоко вдыхала запах океана; 4) Она впитывала всем сердцем его запахи; 5)

Его ноздри втягивают аромат над стаканом.

Морфологической формой такой синтаксемы является или существительное/местоимение в именительном падеже (примеры 1–4), или аналитическая форма: воспринимающий может быть представлен наименованием органа восприятия и зависимой от него формой косвенного падежа со значением косвенного субъекта (пример 5).

Аналогично представлен СОВ и в высказываниях, где он не является активным деятелем, но восприятие все же результативно: Она почувствовала запах свежести; Я слышу запах от ноздрей твоих, как от яблок; Никифоров уловил запах какого-то приторного лекарства; Его ноздри уловили запах гари.

Семантика высказываний, содержащих информацию о запахе, обусловлена тем, что восприятие – это не деятельность, оторванная от своего деятеля, как определял значение безличных глаголов А.М. Пешковский, здесь нет собственно действия, деятельности (кроме нюхает и синонимичных ему по семе глаголов) [Золотова, 1982]. Во всех остальных случаях речь идет о состоянии или свойстве среды или предмета и о восприятии, чаще пассивном, непроизвольном, этого свойства лицом. Таким образом, семантике компонента, обозначающего СОВ – не деятеля, не агенса, а только субъекта неактивного восприятия – соответствуют и формы его выражения.

Прежде всего это характерные для русского языка (и других языков) обозначения субъекта косвенными падежами.

В моделях, сообщающих о движении информативных сигналов (в данном случае запаха), СОВ представлен свободной синтаксемой до + Род. п.

от личного имени (или названного метонимически), в которой значение СОВ совмещается с директивным значением (директив обозначает пространственный предел как конечную точку движения): До него донесся нежный аромат лилии; Запах гари доставал до деревни; Долетала до ноздрей горьковатость распаренного асфальта.

Подобным образом при глаголах, выражающих движение запаха, личное имя соединяет с директивным значением значение СОВ в форме на + Вин. п.: Из темноты повеяло на него нежным запахом черемухи; В подъезде на него опять дохнуло вонью; На меня пахнуло торжественною тишиной брошенного храма.