Черчиль

Успех Черчилля в Южном Паддингтоне не был достаточно удачно повторен консерваторами где-либо по стране. Тем не менее либералы столкнулись с трудностями, связанными с объявлением Гладстона о том, что он является противником предоставления Ирландии права на самоопределение, — mar, оттолкнувший многих членов его собственной партии. Начало 1886 года было полно неожиданных поворотов событий, в которые был постоянно вовлечен лорд Рандолф. Приверженность твердым принципам не объясняет поведения ни одной из лидирующих фигур — Гладстона, Чемберлена, Солсбери и других — поэтому не надо думать о поступках лорда Рандолфа как об исключительно беспринципных. Еще со времен «дублинской ссылки» в своих речах он осуждал диктат в Ирландии и высоко ценил завязанные контакты с ирландскими политическими деятелями. Тем не менее, сейчас он яростно сопротивлялся введению права на самоопределение и даже благосклонно разговаривал с презираемыми им ранее консерваторами Ольстера. Он решил «разыграть оранжиетскую карту» — это выражение отождествлялось с ольстерской оппозицией введению права на самоопределение, — и посетить Белфаст самому. Будет непостижимым, говорил он своим слушателям в Белфасте, если британцы окажутся такими вероотступниками, что передадут ирландским верноподданным верховенство на Ассамблее в Дублине. Введение прав на самоопределение было просто уступкой, чтобы потешить стариковское честолюбие — дар Черчилля произносить хлесткие фразы и тут ему не изменил. Он вынашивал идею «партии объединения», которая могла бы бороться против наступающей катастрофы. Что бы ни ожидалось, Либеральная партия оказалась раскалывающейся изнутри, и Черчилль вовсю воодушевлял либералов-диссидентов и изо всех сил старался вызвать падение правительства.

Наградой ему было назначение на пост министра финансов Англии и лидера Партии тори в правительстве, которое формировал Солсбери после победы консерваторов на Всеобщих выборах в июле 1886 года. Лорду Рандолфу Черчиллю было всего 36 лет. Королева Виктория считала его человеком «безрассудным и странным», но увидела, что на его назначение повлиять уже нельзя. Она не могла подозревать, что этот удивительный человек, который, казалось, мог успешно разрушить любую политическую твердыню, будет выведен из состава правительства до конца года.

Возможно, это предвидел лорд Солсбери. В кабинете министров было полно разногласий, и премьер-министр предостаточно насмотрелся на случаи, показывающие недостаток у Черчилля здравого смысла. С этим еще можно было бы мириться, если бы Черчилль воздерживался от насаждения своего мнения во внешней политике. Его подверженность дурному настроению и высокомерие были еще терпимы, если смягчались юмором, но его чувство юмора постоянно сходило на нет. Отнюдь де идеальным духом был пронизан его подход к согласованию интересов разных министерств в рамках его первого бюджета. Черчилль не шел на компромиссы. Ему было предписано сократить расходы и объявлено, что если он поддастся требованию их увеличить, с него будет снята ответственность за финансы. Переписка продолжалась.

Герцогиня Мальборо, которой случилось находиться в Хэтфилд-хаузе, резиденции премьер-министра, утром 23 января поднялась с постели и узнала, что ее сын подал в отставку и отставка принята. Похоже было, что премьер-министру был очень по душе такой выход. Пророчество, что правительство не перенесет потерю такой талантливой и популярной фигуры, потерпело крах. В начале 1887 года лорд Рандолф канул в политическое небытие, из которого уже никогда не вернулся. Лорд Розбери, чей блеск мог сравниться только с глубиной его окончательного падения, был одним из немногих, способных ободрить его. В коротком остатке жизни, лежавшем перед Черчиллем, были проблески былой славы и вспышки прежнего вдохновения, но ничто не могло полностью скрыть его бессильный упадок.