Черное пламя

Это как раз был один из мучивших меня вопросов. Преобразователь этого типа имел возможность одновременно создавать ограниченное число потоков. Все замещённые системы, если брать по максимуму, съедали половину, остальное шло на оружие и защиту. И пускай суммарная мощность потребления вспомогательных систем невелика, и о недостатке энергии речь не шла, но проблему вооружения необходимо как-то решать.

– А я подумал над этим. Помните, мы про спутники говорили.

Я открыл схему, напоминавшую модель кристаллической решётки алмаза.

– Установим в спутниках ракетные модули и дополнительно ретрансляторы энергии с собственным накопителем. Так во время столкновения они будут держать направленную полевую защиту, либо атакуют врага ракетами и встроенными излучателями. И менять боекомплект очень просто, даже в док не нужно входить – подлетели к носителю, отстрелили пустые шары, закрепили новые и снова в бой.

– Так, так, – энергетик задумался, – а крепить мы их будем силовым каркасом. Придётся на основном модуле ставить точки привязки, а то на спутниках места не останется.

Мы погрузились в проект и провозились с его доводкой всю неделю. Эх, не было под рукой нужных деталей и времени, а то бы мы это чудо и построили. А так плодом долгого труда стал информационный носитель, запечатлевший молекулярную копию получившегося штурмовика, при помощи которой на стационарном оборудовании можно создать уже настоящий корабль.

Осталось только убедить кого-нибудь в необходимости этого, либо самому найти требуемую сумму и небольшую кучку, тонн так под сорок, секретного военного оборудования. Ничего, когда я по возвращении покажу это майору Дэвору, может быть, Академия расщедрится и позволит воплотить проект в жизнь.

За два дня до предположительного выхода из гиперпространства меня начало беспокоить предчувствие. Вот ни с того ни с сего. Появились какие-то страхи, сон пропал начисто, я дважды замечал, что бестолково замираю на месте, ничего не видя и не слыша. Сутки терпел, но после очередного отключения, приведшего к чувствительному падению, пошёл к Иллане.

– Не понимаю, что творится, – я вертелся на стуле, наблюдая за вышагивающей по кабинету сестрой, – ничего такого не ел, не пил, не переутомлялся. Что со мной, доктор?

Иля поколдовала с терминалом компьютера и задумалась.

– А знаешь, это никакая не болезнь. Скорее, наоборот. Ты попросту предчувствуешь очередную неприятность.

– Не похоже, у меня раньше совсем по-другому проявлялось предвидение.

Я вспоминал все прошедшие месяцы и точно знал – такого со мной ещё не было. Вдруг голова моя сама собой уклонилась вправо, а мимо уха просвистел увесистый стакан.

– С ума сошла, что ли! – сестра иногда как что учудит. Спокойным остался только Колобок, с интересом наблюдавший за развитием событий.

– Вот ты сейчас увернулся, правильно? – как ни в чём ни бывало произнесла Иллана, – То есть с твоими чувствами всё в порядке. Твоя проблема в силе дара. Сейчас ты предвидишь что-то, от чего ни при каких обстоятельствах не сможешь отпрыгнуть в сторону, как ни старайся. Вот мозг и перебирает вслепую варианты, а не находя их, начинает проявлять беспокойство. Синдром отсутствия выбора.

– Погоди, погоди. Но на корабле мне ничего не угрожает, так? А почему тогда я раньше не замечал никаких отклонений?

– Значит, сейчас ты предчувствуешь не явную опасность на два дня вперёд. Смутно, не зная, с какой стороны ждать удара, но то, что он последует, не вызывает сомнений.

– То есть, – мне стало ещё хуже от понимания проблемы, – опасность кроется не на корабле, а…

– …ждёт нас на выходе, – закончила мою мысль сестра.

Мы некоторое время играли в гляделки, затем она отвернулась.

– Сходил бы ты, Вася, к помощнику капитана.

Дельный совет. В свете перспективы быть развеянным в пыль после прохождения точки перехода, нужно было поторопиться. Я вышел из медцентра и сразу отправился в командный сектор.

Шиботарёв Николай Евгеньевич – старший помощник капитана крейсера, был на месте и счёл беседу со стажёром вполне возможной, приняв меня незамедлительно. Уяснив суть проблемы, он поблагодарил за информацию и велел докладывать обо всех изменениях в состоянии. Удивительно, что он вообще всерьёз воспринял исходящее от стажёра заявление о грядущих неприятностях.

Через четыре часа меня вызвали на совещание, где присутствовал весь командный состав и ещё пятеро, включая мою скромную персону, у кого в той или иной степени проявился характерный симптом. Это лишь подтвердило наличие проблемы.

– Итак, – голос капитана был совершенно спокоен, – согласно сведениям, полученным от наших интуитов, кораблю грозит опасность по выходу из гиперрежима. Изменить точку выхода мы не в силах, только время в пределах пяти-шести часов. Готов выслушать предложения.

Он посмотрел на нашу группу.

– Что вы скажете на замедление скорости корабля и выходе на несколько часов позже срока?