Черное Солнце

Диармайд был похож на персонажа романа Стокера: змеиные глаза, залитое кровью лицо, одежда кажущаяся чёрной от крови. Он широко улыбнулся, демонстрируя красные от крови зубы. Из-за этой улыбки оруженосцы отшатнулись как от огня. Это был не человек — монстр. Казалось, что верхние зубы этого чудовища вот-вот удлинятся и он начнёт хлебать кровь.

Только двое оруженосцев держали себя в руках. Оба имели татуировки охотников на ведьм на правой руке: булава, скрещённая с папским крестом. Они были новичками-перебежчиками, перешедшими под крыло Тамплиеров, когда стало понятно, что с властью Ватикана уже практически покончено. Оба адепты шестого ранга, умелые бойцы, прошедшие множества сражений. Даже им, видавшим жизнь мужикам, было не по себе от взгляда Диармайда. Они поудобнее перехватили шестопёры и бросились на парня, понимая, что от него не убежать.

Диармайд снова сделал из снега копьё. Он отпрыгнул назад, ловко зацепив кончиком лезвия одного охотника на ведьм. Тот схватился за лицо и закричал. Из-под его пальцев текла кровь. Мужчина лишился глаза.

С другим Диармайд игрался как кот с мышью, он обходил его по кругу, оставляя мелкие порезы на теле, время от времени отмахиваясь от пришедшего в себя союзника. Диармайд сделал рывок, отбросив рукой шестопёр в сторону и вонзил своё копьё в глаз противнику. Подобрал выпавший из его рук шестопёр и обрушил его на плечо последнего охотника на ведьм, ломая кости на множества осколков.

К этому моменту адепты послабее уже были мертвы, от укусов змей их тела превратились в ледяные изваяния. Остался только маг земли, непрерывно возводящий стены перед собой и иногда отстреливающийся каменными снарядами в Николь.

Ранг пятый… не более. Диармайд влил много маны в водяные пули и и направил их на преграду из камня. Стена, ненаполненная силой хозяина, без труда была продырявлена непрерывной бомбардировкой водяных снарядов. Когда каменная преграда разлетелась на осколки от атаки серпообразного плотного воздуха, Диармайд увидел покрытое множеством дыр обезображенное тело.

— Мгх… — застонал последний выживший. Охотник на ведьм морщился от боли. Неспособный подняться на израненные ноги он мог только стонать.

— Умоляю, — тихо сказал он, видя, как Диармайд не спеша подходит к нему, — у меня есть сын. Ему всего год, умоляю.

— Как же я вас ненавижу. Тамплиеров, охотников на ведьм, всех, — прорычал Диармайд.

— Нет, не надо. Умоляю, — захрипел он, похоже удар шестопёром был настолько сильным, что повредил лёгкие адепта, из уголка его рта шла кровь.

Диармайд встал ногами ему на руки, присел и начал наносить один удар за другим, монотонно, с равными промежутками времени, он просто бил его по лицу. Удар, ещё удар, ещё, кровавые брызги разлетались во все стороны, как искры от кузнечной заготовки, когда по ней ударял молот. На снегу проступали кровавые цветы. Удар, ещё удар, на уже заледеневшей крови, на лице парня, появлялись свежие капли. Диармайд бил до тех пор, пока череп противника не превратился в мешанину из костей и плоти, размазанную по промёрзлой почве.

Николь стояла рядом, не решаясь его прервать. Полное ярости выражение уже давно исчезло, это было лицо заблудшего, потерянного человека. Диаармайд пустым взглядом смотрел на содеянное.

— Как же я их всех ненавижу, — едва слышно сказал он.

Николь присела рядом с ним, запачкав одежду в крови. Она обняла парня и прижала к себе. Её взгляд зацепился за татуировку-штрихкод, освежив в памяти девушки откровение Диармайда. Николь поцеловала влажную от крови щеку, по которой вместо слёз текли густые алые капли.

— Я рядом, — тихо сказала она.

Глава 16

Есть что-то интригующее в моменте, когда очертания города вот-вот должны показаться на горизонте. Леса сменились ухоженными полями, спящими под толстым слоем снега. Деревеньки, вокруг столицы Пруссии, были большими и людными. Чтобы избежать нежелательного внимания, со стороны патрулей егерей — приходилось прилагать значительные усилия.

Первым, что увидел Диармайд, поднимаясь на пологий холм — дымные шапки заводов, потом высокие шпили старинных готических построек, и только следом черепичные крыши, выбеленные снегом. Спальные районы большими массивами громоздились на окраине города, одинокие, чуждые этому древнему городу. Северная столица Европы — именно так называли крупнейший город Пруссии. Замок Тевтонцев выделялся на фоне города своей монументальностью, в его просторных залах заседал совет магистров ордена. Пускай Пруссия номинально больше и не принадлежала тевтонскому ордену, именно здесь его власть была самой крепкой, почти безграничной.