Черные листья

— Держи себя так, как положено держать инженеру: не либеральничай, не панибратствуй, требуй выполнения своих распоряжений со всей строгостью. Особенно обрати внимание вот на этих типов — Никиту Комова и Семена Васильева. Рабочие они высокого класса, настоящие трудяги, но не дай бог сунуть кому-нибудь из них палец в рот — руку оттяпают в два счета…

Нельзя сказать, чтобы Павел совсем не волновался. Все как будто бы было знакомым, не раз и не два ему приходилось наблюдать за работой горных мастеров, и ничего особенно нового для него не предвиделось, но все же вот только теперь Павел и почувствовал, какую огромную взял на себя ответственность. Может быть, чувство неуверенности, которое он сейчас испытывал, родилось в нем от недружелюбия симкинцев.

Так или иначе, оно мешало ему очень, и, наверное, надо было что-то предпринимать, чтобы это чувство исчезло. Воспользоваться советом Симкина («Не либеральничай, требуй и требуй!»)? Нет, этим советом он воспользоваться не хотел. Ему, наверное, мешало сознание, что он лишь вчера был таким же рабочим, как Никита Комов, Семен Васильев и их друзья. Ему было трудно перебороть особенность своей психологии — психологии рабочего человека, привыкшего к чисто дружеским отношениям с людьми, с которыми он долгое время трудился и жил рука об руку.

В то же время Павел понимал: если он в себе это сейчас не переборет, если покажет свою слабость и неуверенность, впоследствии ему придется весьма и весьма нелегко. Какого бы ранга начальник ни был, его подчиненные должны чувствовать твердую руку — Павел это знал из собственного опыта. И не дай бог стать на скользкий, но очень заманчивый путь панибратства: тогда — пиши пропало! Тогда никакие твои усилия завоевать среди подчиненных авторитет успеха не принесут. Тебя вроде и уважать будут, и относиться к тебе весьма дружественно, но все это будет не настоящим — Павел об этом знал тоже из собственного опыта.

…До начала смены оставалось несколько минут. Павел остановился у входа в лаву и скорее по привычке, чем по необходимости, вытекающей из его новой должности, начал внимательно осматривать крепление лавы у бермы. И то, что он увидел, сразу вызвало у него чувство озабоченности: кровля была укреплена всего двумя анкерными болтами, причем один из них заметно отошел и в любое мгновение мог, не выдержав нагрузки, вывалиться вместе с угрожающе нависшей огромной глыбой породы.

Нетрудно было представить, что́ в таком случае могло произойти. Сколько раз Павел видел своими глазами, как небрежно закрепленная кровля, неожиданно обрушившись, заваливала вход в лаву, и было великим счастьем, если в это время под ней никого не оказывалось. Начальники участков, бригадиры, инженеры строго следили за тем, чтобы кровлю тщательно крепили, однако на это требовалось время, и шахтеры часто к подобным требованиям относились довольно-таки пренебрежительно. Выдержит, мол, и так, чего с ней возиться!

Павел подозвал к себе звеньевого Чувилова — небольшого росточка шахтера с плутоватыми глазками и настолько курносого, что казалось, будто переносица его была перебита.

— Видите, Чувилов? — спросил он, глазами показывая на нависшую глыбу породы.

Тот туда-сюда покрутил головой и деланно-придурковато улыбнулся:

— Вижу, товарищ инженер. Штрек, кровля, берма, а там дальше — лава. Мы тут, товарищ инженер, не слепые, мы все видим. Или вы о ком, о чем, если, значит, в предложном падеже?

— Чего придуряться-то! — сказал Лесняк. — Чего кривляться! Горный мастер тебе о кровле, которая от одного чиханья рухнуть может, а ты — в предложном падеже… Грамматика!

— О ком, о чем вы, молодой человек? — все так же деланно-придурковато спросил Чувилов, — О грамматике? Вы, извините, учитель русского языка?

Павел сказал:

— Работать не начнем до тех пор, пока как следует не укрепим кровлю. Повторяю: никто до тех пор в лаву не полезет. Давайте, Чувилов, не терять времени.

Никита Комов и Семен Васильев стояли рядом с Павлом. Никита довольно громко, но словно бы лишь для Семена Васильева сказал:

— Понял, Семен? Начинаем с перестраховочки. Конечно, человека понять можно: ответственность, непривычное положение роли начальничка и тэ дэ… А может, просто дрожит за свою шкуру?

— Точно, — подтвердил Семен. — Сам подумай назначили начальничком, а тут вдруг кусок породы по черепку — стук. Даже покомандовать не успел Обидно, понимаешь?

— Обидно, ты тут в точку попал. А как ты думаешь, что товарищ инженер предпримет, если мы ему скажем: «Вы тут свои порядочки не устанавливайте, нам они нужны, как щуке зонтик в дождливый день. Мы есть шахтеры, а не дамочки из института благородных девиц, мы привыкли вкалывать, а не дрожать, как медуза на ветру». Как ты думаешь, что товарищ инженер предпримет, если мы к тому же добавим: «Кто по-вашему работать не хочет или не может, тот вправе отвалить на все четыре главных румба, как выразился бы уважаемый сын капитана Гранта, — задерживать мы не станем».