Чертовы котята

Когда мне выпало вытаскивать из Гудзона одного из них, стодвадцатикилограммового вояку, он стал изображать обезумевшего пехотинца, желающего не только погибнуть, но и непременно утопить своего спасителя. Я чуть не умерла, пытаясь затащить его на катер, но все же природное упорство и привычка никогда не сдаваться помогли одержать победу. Так что свирепые пехотинцы просто были вынуждены поставить мне самую высокую оценку.

Разумеется, при встрече Майк непременно спросит, как же я допустила такой промах с Анитой Нуутинен и запятнала свою профессиональную репутацию. И конечно, придется подробно рассказать ему историю с похищением Хелены Лехмусвуо; к счастью, этот эпизод закончился вполне благополучно.

Сам Майк выпустил уже более четырехсот специалистов. Я принялась разглядывать охранников свадебного магазина, размышляя, какое учебное заведение они окончили и какая у них может быть зарплата. Едва ли их заработок сопоставим с теми деньгами, которые платит мне Юлия. Но вряд ли Майк оценивает достижения своих учеников одной зарплатой.

Мы с Юлией поужинали в ресторане гостиницы, а потом обнаружили, что уже поздно и пора идти спать. Чтобы Юлия не мучилась от бессонницы из-за разницы во времени, я дала ей таблетку мягкого снотворного. Я и сама успела лечь, как в соседней комнате зазвонил телефон. «Да, папа. Хорошо, папа», — говорила Юлия по-русски. Я поняла, что в четверг Гезолиан приезжает в Нью-Йорк, и мне это совсем не понравилось. В жизни часто случаются разные неприятности: то машина на большой скорости въедет в остановку и передавит людей, то наркоман нечаянно столкнет кого-нибудь под поезд метро. Гезолиан не оставит меня в покое. Кто знает, может, именно он велел Юрию заманить меня работать на дочь? И теперь настраивает против меня? «Разделяй и властвуй» — так, кажется, звучит лозунг высоких руководителей.

Утром пришла весточка от Юрия. «Позвонил Лайтио на домашний телефон и представился продавцом кошачьего корма. Он сам взял трубку. Отказался покупать корм и спросил, откуда я знаю, что у него есть кошка».

Если бы Юрий сейчас был рядом, я расцеловала бы его в обе щеки. Заглянула в комнату к Юлии: она еще сидела в кровати, пила кофе и свежевыжатый апельсиновый сок.

— Пошли на пробежку? — предложила она, и неожиданно для самой себя я с радостью согласилась.

В тренажерных залах Юлия пользовалась беговой дорожкой, но терпеть не могла совершать пробежки в Хельсинки. Другое дело в Нью-Йорке. На дорожках Центрального парка можно было легко повстречаться, например, с Мадонной или Джонни Деппом.

На улице уже было так тепло, что я решила не надевать ветровку. Вдыхая полной грудью весенний воздух, размышляла о том, что заставило Лайтио отказаться от первоначальных планов. Может, забрезжила надежда на выздоровление?

Юлия бежала с хорошей скоростью, но я не отставала. По веткам деревьев прыгали белки, пели птицы, весна была в разгаре. Я уже и забыла, какая живая и непосредственная атмосфера царит в Нью-Йорке! На соседней дорожке показался темнокожий всадник на красивой лошади и с улыбкой крикнул нам, что в ногах правды нет, не хотим ли мы прокатиться? Даже Юлия весело улыбнулась ему в ответ.

В поисках подходящей обуви и аксессуаров мы посетили не меньше двенадцати магазинов. Вечером планировали сходить на мюзикл «Мамма Миа» — по моему предложению. Дядя любил песни группы «АББА» и считал Фриду Лингстад самой красивой женщиной на свете. Юлия согласилась: эта группа ей тоже нравилась.

Знакомо гремело метро. Когда я подъехала к станции, возле которой располагалась академия, то почувствовала дрожь волнения. Вышла на улицу, втягивая воздух, как дикий зверь. Существует ли еще тот индийский ресторан на углу, от которого на пол-улицы пахло карри? Нет, его уже не было, на его месте располагалась прачечная самообслуживания, и вместо запаха индийских специй в воздухе висел сладковатый химический аромат моющих средств. Зато была еще жива маленькая забегаловка, куда в студенческие времена мы частенько заходили перекусить. Я обожала сэндвич с лососем и сырным соусом.

Здание академии оказалось перекрашено. Если раньше его голубые стены виднелись издали, то коричневый визуально делал его меньше. Вместо домофона в стену была вмонтирована кнопка современного зуммера, но на мой звонок ответил тот же Джек, что и десять лет назад.

— Хилья Илвескеро. У меня назначена встреча с Майком Вирту.

— Хильза! — Джек никогда не старался правильно произносить имена иностранных студентов, и порой нам приходилось лишь догадываться, кого он имел в виду. — Проходи скорее! Майк ждет тебя.

Дверь распахнулась. Внутри тоже пахло свежей краской с примесью запаха металла. Джек поднялся из-за стола и пожал мне руку. Это был маленький лысый мужчина с доброй улыбкой и веселыми глазами. Но тот, кто хоть раз видел, как он владеет приемами тхеквондо, мгновенно начинал относиться к нему с необыкновенной почтительностью и даже опаской. Он надел очки, но носил все ту же рубашку в стиле «Битлз», что и во времена моего студенчества.