Четвертый Кеннеди

— Ваше величество, Кеннеди знал, что вы мне ответите, слово в слово. Через двадцать четыре часа после уничтожения Дака, если вы не выполните его требования, будет уничтожен весь Шерхабен. Вот почему Дак спасти невозможно. Только так он может убедить вас в серьезности своих намерений. Он также сказал, что после уничтожения Дака вы согласитесь на все его требования, но не раньше. Он был спокоен, он улыбался. Он стал совсем другим человеком. Он — Азазел.

* * *

Позднее обоих представителей президента Соединенных Штатов провели в прекрасный зал приемов, с террасами, оборудованными системой кондиционирования, и бассейном. Слуги в арабских одеждах принесли еду и напитки, в которых не содержалось ни капли алкоголя. Султан, окруженный советниками и телохранителями, приветствовал их.

Посол Валеб представил гостей. Берта Одика султан и так хорошо знал. Они частенько решали важные вопросы, связанные с добычей нефти. И Одик несколько раз принимал султана в Америке, куда он приезжал без лишней помпы. Поэтому султан тепло поздоровался с Одиком.

Второй представитель президента удивил султана, он понял, что его появление в Шерхабене — серьезная опасность, и впервые у него в голове мелькнула мысль о том, что ультиматум Кеннеди — не пустая угроза. Потому что перед ним стоял не кто иной, как Артур Уикс, советник президента по национальной безопасности и еврей. В военных вопросах его слово зачастую становилось решающим, и он занимал самую непримиримую позицию в отношении арабских государств, ведущих борьбу с Израилем. Султан отметил, что Артур Уикс не подал ему руки, лишь вежливо поклонился.

И тут же в голову султана пришла новая мысль: если угроза президента реальна, почему он посылает такого высокопоставленного чиновника, подвергая его серьезной опасности? Если, к примеру, он возьмет их в заложники, не остановит ли это нападение на Шерхабен? Неужели Берт Одик приехал, рискуя собственной жизнью? Насколько он знал Одика, такого просто быть не могло. Следовательно, возможность переговоров сохранялась и угроза Кеннеди не более чем блеф. Или Кеннеди рехнулся, ему без разницы, какая судьба будет ждать его послов, и он обязательно приведет в исполнение свою угрозу. Он оглядел зал приемов, в котором обычно занимался государственными делами. По роскоши с ним не могло сравниться ни одно помещение Белого дома. Стены выложены золотой фольгой, ковры — самые дорогие в мире, их рисунок невозможно повторить. Мрамор нежнейших оттенков. Разве можно все это уничтожить?

— Мой посол передал мне послание вашего президента, — с достоинством заговорил султан. — Откровенно говоря, я не поверил своим ушам. Чтобы лидер свободного мира бросался такими угрозами… не говоря уже о подкреплении их реальными действиями. И при чем тут я? Как я могу воздействовать на этого бандита Джабрила? Или ваш президент видит себя новым Аттилой? Ему представляется, что он правит Древним Римом, а не Америкой?

Первым ему ответил Одик:

— Султан Мауроби, я прилетел сюда как ваш друг, чтобы помочь вам и вашей стране. Президент не просто угрожает, он действительно намерен бомбить город Дак. Мне кажется, у вас нет выбора, вы должны выдать этого Джабрила.

Султан долго молчал, потом повернулся к Артуру Уиксу:

— А что делаете здесь вы? Неужели Америка готова пожертвовать таким важным человеком, как вы, если я откажусь выполнить требования вашего президента?

— Мы всесторонне обсудили вероятность того, что вы возьмете нас в заложники, — ответил Артур Уикс. Лицо его оставалось бесстрастным. По отношению к султану он не выказывал ни злобы, ни ненависти, вообще никаких чувств. — Как глава независимого государства, вы имеете право выражать недовольство, принимать ответные меры. И я здесь именно по этой причине. Чтобы заверить вас, что все надлежащие приказы военными получены. Как главнокомандующий вооруженных сил Америки, президент имеет право отдавать такие приказы. Город Дак в самое ближайшее время перестанет существовать. Еще через двадцать четыре часа, если вы не выполните требования президента, весь Шерхабен сотрут с лица земли. Всего этого уже не будет. — Он обвел рукой зал приемов. — И вам придется жить на милостыню глав соседних стран. Вы останетесь султаном, но без султаната.

Султан сдержал ярость. Повернулся ко второму американцу:

— Вам есть что добавить?

— В том, что Кеннеди собирается привести в действие свою угрозу, сомнений быть не может. Но в нашем государстве есть люди, которые с этим не согласны. Это решение может стоить ему президентства. — Он чуть ли не виновато посмотрел на Артура Уикса. — Я думаю, мы должны выложить на стол все карты.

Уикс мрачно смотрел на него. Он с самого начала опасался такого развития событий. Одик мог пойти на все ради спасения своих гребаных пятидесяти миллиардов. Он повернулся к султану:

— Требования президента остаются неизменными. Дальнейшие переговоры бессмысленны.

Одик вздохнул и вновь обратился к султану: