Чингисхан. Человек, завоевавший мир

Монголия всегда была настоящим раем для фауны, и даже особое пристрастие монголов к охоте не могло повлиять на численность диких животных и птиц. В современной Центральной Азии насчитывается более восьмисот видов позвоночных животных[103]. Большинство этих видов представлено и в Монголии, а в XIII веке их разнообразие было еще более значительным. Многие представители дикого животного мира создавали конкуренцию домашним стадам, а домашний скот вытеснял и замещал диких копытных — благородного оленя, лань, газель, антилопу, кабана, горного козла. Замечено было: как только монголы уводили стада с зимних пастбищ, на них моментально собирались газели и антилопы[104]

. Из всех хищников, в числе которых были медведи, леопарды, рыси и гепарды, монголам больше всего досаждали волки: для борьбы с ними использовались специально обученные орлы и особая порода свирепых собак. А когда монголы вышли в другие регионы Центральной Азии, им пришлось вступать в контакт с еще более крупными дикими кошками. В те времена водилось множество азиатских львов, и монголов, как и их имперских предшественников римлян, этот «царь зверей» завораживал до такой степени, что они включали его в дань, которую накладывали на покоренные нации[105]. В эру господства монголов в Азии, особенно в районе реки Окс[106]

, повсеместно обитал еще более грозный зверь — тигр[107]. Однако самые необычные отношения у монголов сложились со снежным барсом, или ирбисом. В наше время эти редкие животные встречаются лишь на высотах от одиннадцати до двадцати двух тысяч футов, а в XIII веке их было так много, что снежного барса можно было приручать, и монголы использовали его на охоте, доставляя к месту полевой потехи на коне. Монголы превращали их в добродушных домашних кошек, поедающих не только мясо, но и овощи, траву, ветки[108]

.

Здесь, конечно, попадались на глаза и рядовые, если так можно выразиться, животные: дикие верблюды, лисы, кролики, белки, барсуки, куницы, дикие кошки, зайцы, быстроногие куланы, или дикие ослики, и монгольские крысы, описанные одним путешественником как «ласковые, маленькие существа с пушистым хвостом и не имеющие ничего общего с обычными отвратительными норвежскими или английскими крысами»[109]. Из грызунов — мышей, песчанок, хомяков и леммингов — монголы отдавали предпочтение суркам, которых употребляли в пищу как изысканный деликатес. Трудноуловимые сурки подвергали тяжелому испытанию терпение и мастерство охотников-номадов. Но, помимо деликатесных качеств, они еще ценились, подобно современным американским суркам, за сверхъестественные прогностические способности: они могли предсказать погоду на завтра или на весь сезон[110]

.

В Монголии всегда было много змей, особенно гадюк, чьи укусы, хотя и ядовитые, редко могут быть смертельными для человека. Создав империю, монголы столкнулись с действительно очень опасными кобрами в Иране и в регионе Арала и Каспия. Но и тогда, похоже, они сумели выстроить особые отношения со змеями. Хотя монголы убивали випер, «выдаивая» из них яд, которым начиняли стрелы, в целом же относились с суеверным пиететом к этим пресмыкающимся, по Плинию Старшему, «мерзким тварям», полагая, что они связаны с драконами, властвующими над водой[111]. В общем, можно сказать, что чем дальше продвигались монголы, тем все более экзотичные и неизвестные дотоле живые существа они обнаруживали, будь то полосатая гиена в Афганистане, тюлени Каспия, страусы Западной Азии или ядовитые скорпионы Туркестана[112].

Вызывает удивление лишь одно обстоятельство: если не считать охотничьих соколов и орлов, монголы не интересовались приручением других птиц. Несмотря на рассказы путешественников о хищных птицах — орлах, грифах, ястребах, совах — а также совершенно безобидных куропатках, тетеревах, лебедях, гусях, журавлях, колпицах, белых цаплях, пеликанах и аистах[113] — монгольские источники ничего не сообщают о пернатом сообществе. То же самое можно сказать и о семидесяти шести видах рыб в Монголии — форели, хариусе, окуне, плотве, щуке, осетре и огромном пресноводном лососе таймене — хотя в данном случае кто-то может напомнить и о традиционном предубеждении против ловли рыбы, существующем по сей день. В результате фауна озер Монголии и сегодня сохраняется практически нетронутой, а величайший резервуар пресной воды озеро Байкал по-прежнему сияет сапфиром, украшенным белыми гребешками волн и белоснежными горными вершинами вдали.