Чёрный поручик

Парижанки, оказывается, ультрасамостоятельны и не позволяют мужчинам оказывать им покровительство. Лишь иногда Валере разрешали сопровождать мадемуазелистую дамочку, как собрату по несчастью. Виноват, по перу! Получающиеся в итоге книги отправлялись в издательства и тиражировались… за счёт авторессы. Затем развозились по магазинам, где потихоньку пылились от невостребованности. А ведь в них столько неформата было заключено чтобы открыть людям истинную правду о них самих. В двадцать первом веке такое шло бы под грифом «ЛЫР обыкновенный, графоманский».

Глава 2

Наша Маша, как и положено в её кругу, имела стопки своих произведений (пока три) на тот случай, если бомба взорвётся и налетят орды поклонников и поклонниц за автографом. Так что я выпросил одну, чтобы почитать на ночь глядя. Экий, право, недогоняйка — заснул на третьей странице, С другой стороны эти книги можно массово продавать через аптеки в качестве снотворного, ибо они лучше общепринятых лекарственных снадобий, так как не вызывают привыкания, что свойственно тем же опиатам, например.

Поразительно, но кузина обладала в быту метким и острым язычком, за словом в карман не лезла (не имела таковых на платье) и очень много знала. Была у меня в прошлой жизни такая знакомая, которая могла трындеть увлекательно, но её статьи в журнал «Новая жизнь» были утомительно занудными почему-то. И в конце советских времён и в Перестройку, когда спали оковы цензуры.

За очередным завтраком на меня смотрели с удивлением, осознав что я не выпил ни капли спиртного за последние сутки. Кроме того, родственники отметили мою утреннюю гимнастику и то, что я забрал у Архипа колун и лично наколол дрова.

— Вольдемар, что это было? — удивился Васнецов-старший.

— Своеобразное самобичевание, папа, всего лишь желание начать приносить пользу.

— Дядюшка, обратите внимание, что у Владимира даже улетучился его казарменный жаргон, — подсказала двоюродная ябеда.

Мой сленг — чего хочу с ним, то и делаю! Тем более, что не помню как изъяснялся дотоле и, дай бог, чтобы память больше не вернулась.

— Напоминаю, что в шесть прибудут гости и прошу всех вести себя соответственно.

Отец в стопятсотный раз зачитал мне инструкции, понадеявшись, что с моей стороны подляны не будет. Видимо даже не догадывается, что старший сын изменился не на время, а надолго. Вот и пусть пребывает в незнании, пока я вживаюсь в образ. А то ему приходится несладко в отношениях с племянницей. Деньги за проживание и пропитание он не вправе с неё брать. Мария Алексеевна чутка и нашла выход, наняв с самого начала личную горничную, которой регулярно подкидывает дополнительные средства. А та, в свою очередь, ходит с кухаркой за продуктами, подключая к святому делу Архипа, и тратится вдосталь, чтобы совсем стол (и, соответственно, стул) скудным не был. Как господский, так и персонала. А то действительно живём и жуём, как барон де Сигоньяк, до того, как он стал работать в театре и хорошо зарабатывать.

Гости понаехали вдвоём и приятно удивили обилием привезённых сплетен и слухов. Граф Васнецов аж подпрыгивал на стуле (виртуально), ожидая когда словесный понос иссякнет и княгиня озвучит ТТД потенциальной купеческой дочери, то есть размер приданого. Увы, калужский полицмейстер, мужчина средних лет. решил озвучить причины вызова в столицу.

— Господа, только строго между нами, совершён грабёж необычно крупной суммы. Всех толковых специалистов решили привлечь к розыскам. Речь идёт о… восьмиста тысячах рублей!

Ого, ничего себе кто-то наварился.

— А как это произошло и как такое вообще возможно? — ринулся за инфой наш младшенькой, поперёк всех «батек».

— Фургон с деньгами был отправлен в N-ск, на северо-восток от Петербурга. Кучер убит, как и охранники, выскочившие наружу. Грабители так спешили, что на месте были найдены два десятка сотенных ассигнаций, втоптанные в землю. Понятно, что делили добычу прямо там, на месте.

Я, конечно, не детективщик, но решил показать себя необычным аналитиком. Понимаю, что спецы уже все версии проверили, но надо бы мяукнуть чем-нибудь выпендрёжным. Вот и понёс чушь несусветную, вполне серьёзным тоном.

— Николай Александрович, а не может ли это быть завуалированным мошенничеством?

— Что вы имеете в виду, Владимир Михайлович, поясните поподробнее.

— Представим на минуту, что некий чиновник, узнав о доставке, подговорил кассира и тот положил в мешки не деньги, а резаную бумагу. Специально нанятые люди, убили охрану и возчика, специоально разбросали сотенные билеты, всё остальное сожгли и разбежались.

Сам понимаю, что голимая дурь лезет, но ведь выглядит в духе будущей Агаты Кристи.

— А что потом? — слегка заинтересовался наш гость, захолустный полицмейстер Ридингер.

— Наверное выждут полгода-год и лишь потом начнут распоряжаться гигантской суммой, когда шумиха стихнет. А пока хранят мешки с настоящими деньгами, которые припрятали в каком-нибудь тихом потайном месте.

— Нет, это невозможно, — вмешалась княгиня, — наверняка такие суммы по нескольки раз проверяются разными людьми.