Чёрный поручик

— В то время у Паули в мастерской работал некий Дрейзе из Пруссии, который запатентовал свой вариант сего нарезного казнозарядного ружья в 1836 году. Он живёт в Пруссии и одно время даже торговал укороченным вариантом винтовки, называемым «детским». Всё это можно проверить безо всяких сложностей, как мне кажется.

— Владимир, но откуда вы это знаете? — спросил царедворец.

— Мой сын потерял память по свидетельству нашего доктора, — грустно пояснил отец, — и не сможет вспомнить откуда всялись такие сведения.

— Да, конечно же, но я пожалуй запишу себе на заметку.

Глава 3

— И всё-таки каким образом это связано с секретным прусским оружием, — заинтересовалась кузина.

— Вся хитрость в бумажном патроне. Весь мир давным-давно использует такие, где пуля и порох завёрнуты в бумагу, но лишь, как удобную стандартную упаковку. Дрейзе лишь добавил внутрь лепёшечку гремучей смеси. Теперь не нужен замок, чтобы поджечь порох снаружи, достаточно наколоть её изнутри иглой, которая имеется внутри затвора.

Конечно же девушке и другим сразу стало всё ясно и понятно, даже не возразили. Я ещё тот объяснятор, можно сказать суперкласса.

— Ладно, давайте на бумаге нарисую схематически.

Мы дружно кое-как разобрались что к чему, разглядывая кривульки, изображавшие устройство патрона.

— Удобно для стрелка, так как количество движений снижается. Видимо пруссы с сороковых годов накапливают такие винтовки в арсеналах, чтобы в нужное время их массово применить. А для секретности могли назвать позицию каким-нибудь «охотничьим», дабы ввести в заблуждение возможных шпионов.

На самом деле пруссаки обозвали винтовку «лёгкое капсюльное ружье 1841 г.», а коли «капсюльное» значит, по старинке, с замком. И действительно обвели австрийских шпионов вокруг пальца, только лично я таких нюансов не знал и гнал приблизительную пургу. По принципу «вдруг случайно сойдётся с правдой хоть в чём-нибудь». А куда мне деваться, если нужно имидж восстанавливать, вот и приходится крохи знаний в нужные уши пристраивать, якобы ненароком.

— Очень любопытно, Владимир Михайлович, пожалуй закажу проверку этих данных по своим каналам, — чиновник двора по особым поручениям так и на сказал почему он этим занимается, а мы тактично не спрашивали, — а что скажете об артиллерии.

— Мой Вольдемар из стрелкового полка, откуда ему знать о пушках, — вступился батя за непутёвого сына.

— Есть кое-что, ваше превосходительство, только будет связано с финансовыми тратами. В Северной Вестфалии живёт некий промышленник Крупп, который на данный период льёт лучшую сталь в мире. У него можно заказать парочку полевых стальных пушек и провести испытания. Дело в том, что они более прочные, чем даже бронзовые, поэтому стреляют дальше и сильнее.

После этого я раскудахтался о возможных французских митральезах и явно стал заглавным заклёпочником России. По крайней мере, в нашем особняке. Свою лекцию сопроводил загадочной фразой.

— Честно говоря, даже игольчатые ружья уже морально устарели, хотя ещё в миру и не применялись. Лет через десять начнётся переход на унитарные металлические патроны и бумажные потеряют свою актуальность. Если удачно женюсь, то обязательно открою свою опытно-экспериментальную мастерскую, где займусь соответствующими разработками.

Невской (странная фамилия) одобрительно покивал и пообещал отцу помощь в поиске невесты с достойным приданым для меня или Валерия. Хотя брат лупит глаза на двоюродную сестрёнку и никак не может смириться с близостью родства по крови.

— Ну ты и нагородил, сын, — высказался папахен после ухода сановитого гостя, — даже не знаю, то ли похвалить тебя, то ли наругать.

— А мне было очень интересно, — отреагировала Мария, — и даже понятно. Владимир достаточно доступно и, кроме того, убедительно рассказывает о столь специфических вещах.

— А я, пожалуй, статью напишу об этом. Думаю, что публика проникнется.

Пришлось остановить ретивого братца, пока лишнего не накуролесил.

— Валера, это может навредить России и нашему знакомому, не спеши. Лучше, если неймётся напиши статью о нитроглицерине и о надвигающейся гражданской войне в североамериканских штатах.

Очередная оторопь обуяла сидельцев, заключительно чифирящих за столом, и меня чуть не растерзали, когда я сослался на позднее время и пообещал провести лекции потом. Глаза-то слипаются, так спать захотелось. Впрочем, особых возражений не последовало, так как моя зевота перебралась ма Федота, с него на Якова, а затем, по распорядку, и на всякого. Даже неугомонная кузина размякла и поддалась чарам Морфея, призвавшего её в люлю.