Чётки времени

Папа рассказывал, что деда своего Василия Карповича Сергеева в сознательном возрасте видел только один раз, когда тот приехал из Лениногорска, а папа на бричке подкатил в пионерском галстуке, управляя лошадьми, по-молодецки, стоя. Прадед Василий назвал тогда моего папу «коммуняка», уехал и больше они не виделись никогда. Незадолго перед своей смертью, папа вдруг вспомнил про деда Василия и про то, что не поехал к нему похороны…

С Сергеевыми, ввиду их ссылки, мы мало общались. Иногда бабушкины племянники – Сергеевы приезжали, но погостить не оставались. В период работы над этой книгой дядя Ваня прислал мне единственное фото семейства Сергеевых.

Фото 6 в нижнем ряду, слева направо: родители бабушки Дуни – Василий Карпович и Меланья Сергеевы, с внуками и детьми (г. Лениногорск 1938 г.)

Уклад верхубинской жизни, обычаи и традиции не смогли уничтожить ни революция, ни война. На Пасху и Рождество пекли пироги. На Родительский день ходили на кладбище. Праздновали урожай всем селом на Покров. На «Красную горку» хором в селе игрались свадьбы. Новая власть и поддержавшая её беднота «экспроприировала» что хотела, в первые дни, помахали пистолетами, а дальше жизнь потекла своим чередом. «Лучше мир худой, чем война» – рассудили сельчане и стали жить дальше. Большевики, прибывшие в период Революции, постепенно начали понимать местных, принимать их обычаи и традиции.

Пистимея

После отъезда родителей в ссылку в Риддер из потомства Сергеевых, кроме бабушки Дуни, в Верх–Убе осталась ее сестра Пистимея с семьей. Она была старше бабушки Дуни на семь лет и пользовалась непререкаемым авторитетом у всех, кто ее знал. У Пистимеи трагичная судьба.

Справка:

«Совсем молоденькой ее выдали замуж за сына попа Емельяна Козлова. В браке у Пистимеи родилось четверо детей – три дочери и сын. В 1927 году умер ее муж, годом ранее – свекры. Вдову с малолетними детьми безбожные власти изгнали из собственного дома. Новые хозяева, из сострадания, позволили им какое-то время пожить в подвале. На помощь Пистимее пришла сестра Авдотья (наша баба Дуня), у которой к концу 20-х годов было уже четверо собственных детей. Две-три зимы две большие семьи ютились в одном доме-связи.

Позднее, старшие дети Пистимеи – Лена и Трофим – в награду за ударный труд в колхозе «Гигант пятилетки», где-то в начале 30-х годов, получили крохотный деревянный домик – холодные сени и одна комната с печью. А еще была поветь для хранения сена, где летом можно было отдыхать днем и ночевать. Так они и жили до 1962 года, семь человек в одной комнате.

В 1962 году на деньги, вырученные от продажи домика и накопленные в течение многих лет, купили новый, более просторный дом с большим огородом, спускавшимся прямо к реке Маралихе. Дом этот сгорел в ночь на 16 декабря 2012 года.

Сын и невестка бабушки Пистимеи умерли от туберкулеза, оставив ей малолетнюю Раису (22.10.1946 г.р). Трагически погибла младшая дочь Пистимеи Феня (1956 г.), оставив на руках мужа Семена Козлова троих детей. Через три года трагически же погиб сам Семен. Дети остались сиротами. Пистимея какое-то время опекала и их. Две другие дочери Пистимеи – Лена и Агафья растили своих детей-полусирот: Евдокию (дочь Лены, 14.03.1948) и Люсю с Сашей (дети Гани).