Чистка. Часть вторая

«Гадзевич, рассказывая мне о том, что контрреволюционная организация в угольной промышленности руководится троцкистами, указал на существующий контакт с правыми, назвав при этом фамилию Ломова». В другом месте Гусев показывает: «В связи с фамилией Ломова мне вспоминается такой случай: в июне 1932 г., когда я работал в тресте «Сталинуголь», меня пытался вербовать приехавший в Сталино работавший тогда в отделе перспективного планирования «Главтока» инженер Гецов. С.А Гецов, сославшись на положительные отзывы обо мне эсера Волькенау, предложил мне перейти на работу в Госплан, где мог меня устроить через Ломова. Тогда же Гецов мне рассказывал, что Ломов является ближайшим другом Рыкова и входит в группу правых, возглавляемых Рыковым.

Эти показания вредителя Гусева считаю необходимым сообщить Вам.

С. САРКИСОВ».126

Сталин уже получал компрометирующую информацию о Ломове и после записки Саркисова, вместе с Молотовым сошлись на необходимости его ареста. Но на самого Саркисова уже начали давать показания, как на заговорщика. 7 июля Саркисова арестовали в Донецке и этапировали в Киев, где его дело вело республиканское управление ГБ. После недели отрицания он согласился дать признательные показания, в которых показал, что был завербован в троцкистскую организацию Зиновьевым и Пятаковым еще в 1920 годы, затем он подтвердил свое участие снова в 1933 г. Тогда Пятаков дал задание вредить в угольной промышленности.127

Показания Саркисова позволили вскрыть огромную организацию, в которую выходили: 2-й секретарь Холохоленко, председатель областного исполкома Иванов, секретари горкомов, Сталинского горкома Постоловский, горловского Антонцев, Краснолучского Щелоков, Ровенецкого Рубченко. Назывались и другие видные партийные деятели: Шаев, Козлов, Сергеев, Вайсберг. Саркисов разоблачил, как вредителей следующих хозяйственных руководителей: директора Макеевского металлургического завода Гвахария, завода в г. Енакиево Пучкова, «Азовсталя» Гугеля, руководителей шахт, трестов, главных инженеров предприятий, всего несколько десятков человек.128

Эти показания были приняты к сведению, послужив причиной для снятия 2-го секретаря Холохоленко, главы облисполкома Иванова и всех перечисленных в показаниях Саркисова лиц. После их отстранения, на каждого из них официально завело дело НКВД.

Показания, добытые у работников центрального аппарата, позволили раскрыть врагов в других областях, чистки перекинулись в Одесскую, Черниговскую и Харьковскую область. В Одесской области, где с мая по июль были арестованы: председатель облисполкома Петр Бойко, начальник УНКВД А. Розанов, первый секретарь обкома Евгений Вегер, второй секретарь Федор Голуб. В Черниговской предисполкома Соломон Загер, первый секретарь Павел Маркитан и второй Владимир Тодрес. Сменивший его Алексей Михайлов также быстро был разоблачен. В Харьковской области взяли предоблисполкома Григория Прядченко, первого секретаря Николая Гикало, второго секретаря Михаила Налимова. Хотя в целом эта чистка носила ограниченный масштаб, аресту подверглось немало людей из их окружения.

Чистка в Белорусской ССР

Белорусская ССР управлялась крупной ячейкой право-троцкистов и шпионов, во главе с первым секретарем Николаем Гикало, вторым секретарем Василием Шаранговичем, секретарем Даниилом Волковичем, председателем СНК Николаем Гололедом, главой ЦИК А. Червяковым. Из них особенно выделялся Гололед, который даже чисто идеологически был враждебен генеральному курсу Сталина. Он утверждал, что Октябрьская революция была мелкобуржуазной, и призывал насаждать фермы, все в таком духе. Остальные были не лучше.

Это только самый верхний республиканский слой, ниже в КП, в наркоматах, в обкомах, горкомах сидело множество их сообщников, пример – заместитель председателя СНК Арсений Любович, нарком земледелия Казимир Бенек, 1-й секретарь Минского городского комитета Аарон Рыськин. После того, как зимой-весной 1937 г. туго затянутая резьба сорвалась и начали вскрываться антисоветские организации было лишь вопросом времени, когда ЦК получит какие-то факты про белорусском руководстве.