Читаем Чхандогья упанишада полностью

VI.10.1. Из моря в море… — т. е. они поднимаются из моря в виде испарений и снова проливаются дождем в море (СРа, 197, n. 5; PU, 460; CS, 459).

VI.10.3. Учи меня дальше… — подразумевается рассуждение: волны, пена, пузыри, поднимаясь из воды, вновь растворяются в ней и исчезают. Почему же не исчезает жизненное начало, растворившееся в высшем существе? (UM, 102, n. 2; CS, 460).

VI.11.1. Оно истекало бы… — т. е. все части дерева проникнуты жизненным началом.

VI.11.3. Покинутое жизнью… — Шанкара замечает, что, согласно этому взгляду, деревья наделены чувствительностью (PU, 461; ср. UM, 103, n. 1).

…[сама] жизнь не умирает… — комментатор поясняет это примерами того, как новорожденный, стремясь к материнской груди, проявляя страх и т. д., обнаруживает память о прошлом существовании (UM, 103, n. 1; CS, 463).

Учи меня дальше… — подразумевается вопрос: как из тончайшей сущности, лишенной имени и образа, могла произойти вселенная, наделенная этими атрибутами? (UM, 104, n. 1; CS, 463–464.)

VI.12.1. Ньягродха (nyagrodha) — баньяновое дерево, вид смоковницы (Ficus Indica).

VI.12.2. Благодаря этой тонкой [сущности]… — Уддалака хочет сказать, что таким же образом происходит из этой сущности и вся вселенная (PU. 462).

VI.12.3. Учи меня дальше…

 — подразумевается вопрос: почему не видна эта сущность, если она — основа всего? (PU, 463; CS, 436)

VI.13.2. Оставь… — ср. СМо, 493 sq., Anm. 256.

Ты не воспринимаешь… — иначе говоря, подобно тому как соль в воде, не воспринимаемая на глаз или на ощупь, воспринимается на вкус, так же и Сущее, не воспринимаемое органами чувств, может быть постигнуто иным образом (PU, 453; CS, 458; WUH, 96, Anm. 1; СРа, 199, n. 3). Cp. Бр, II.4.12.

VI.13.3. Учи меня дальше… — подразумевается вопрос; как же именно постигается Сущее? (CS, 459; UM, 105, n. 2.)

VI.14.1 и сл. Если человека уведут с завязанными глазами… — Шанкара рассматривает этот пример как следующую аллегорию: истинный дом человека — Сущее (sat); безлюдный лес, куда его завели, — тело, составленное из элементов и подверженное страданию; повязка на глазах — человеческие страсти и привязанности; люди, заведшие человека в лес, — его добрые и злые дела; указывающий ему путь домой — учитель, наделенный, высшим знанием, который, передав ему это знание, ведет его к избавлению от плодов его прежних деяний и достижению Сущего (cp. UM, 105, n. 1; PU, 464–465).

…[страны] гандхарцев (gandārebhyo)… — имеется в виду название области и населявшего ее народа на правом берегу Инда (совр. район Пешавара). Cp. UM, 105, n. 3.

Он будет восклицать (pradhmāyīta)… — О. Бетлингк предлагает чтение: pradhāveta — sich aufmachen würde. Cp. CB, 70.9-10 перевод, 69; СSе, 88, n. 1; cp. также; F. Edgerton, Studies in the Veda, — JAOS, vol. 35, 1915, p. 242 sq. (далее: Edgerton, Studies); Morgenroth, Sprache

,S. 229–230; СМo, 497–498, Anm. 26).

VI.14.2. Пока не освобожусь… — т. е. пока не исполнятся плоды совершенных ранее действий. Ср. СРа, 200, n. 5; CS, 471–472.

VI.14.3. Учи меня дальше… — следующий вопрос Шветакету — как достигает освобождения познавший Сущее: идя путем солнца и других божеств (ср. выше, IV.15.5) или же находясь в своем теле? Ср. CS, 472–473; UM, 107, n. 2.

VI.15.2. Когда же его речь… — ср. VI.8.6. Комментатор добавляет, что и познавший истину, и не познавший ее — оба достигают после смерти высшей сущности. Однако незнающий снова попадает в цепь существования, согласно своим прежним деяниям, тогда как знающий не возрождается, т. е. он достигает освобождения уже в своей телесной: оболочке. Ср. CS, 474; PU, 465.

VI.15.3. Учи меня дальше… — подразумевается вопрос: почему из двух достигших высшей сущности после смерти один возрождается в новом существовании, а другой — нет? (см. пред. прим.) Следующая глава поясняет это аналогией с испытанием раскаленным железом. Ср. UM, 103, n. 1; CS. 475.

VI.15.1 и сл. Раскалите для него топор… — имеется в виду один из традиционных в древней Индии способов установления виновности с помощью «божественного правосудия». В данном случае критерием служит результат прикосновения к раскаленному топору. Комментатор поясняет, что, подобно тому как солгавший обжигается и губит свое существо, а говорящий правду не обжигается и спасает себя, так же наделенный знанием не бывает отвержен высшей сущностью и пребывает в ней, возрождаясь вновь; непросвещенный же, хотя и достигает этой сущности после смерти, бывает отвергнут и страдает в новых существованиях, пока не овладеет истинными знаниями (UM, 108, n. 1; PU. 466; CS, 477). Cp. Edgerton, Studies, p, 245 sq.

Перейти на страницу:

Все книги серии Упанишады в 3-х книгах

Похожие книги

Перестройка в Церковь
Перестройка в Церковь

Слово «миссионер» привычно уже относить к католикам или протестантам, американцам или корейцам. Но вот перед нами книга, написанная миссионером Русской Православной Церкви. И это книга не о том, что было в былые века, а о том, как сегодня вести разговор о вере с тем, кто уже готов спрашивать о ней, но еще не готов с ней согласиться. И это книга не о чужих победах или поражениях, а о своих.Ее автор — профессор Московской Духовной Академии, который чаще читает лекции не в ней, а в светских университетах (в год с лекциями он посещает по сто городов мира). Его книги уже перевалили рубеж миллиона экземпляров и переведены на многие языки.Несмотря на то, что автор эту книгу адресует в первую очередь своим студентам (семинаристам), ее сюжеты интересны для самых разных людей. Ведь речь идет о том, как мы слышим или не слышим друг друга. Каждый из нас хотя бы иногда — «миссионер».Так как же сделать свои взгляды понятными для человека, который заведомо их не разделяет? Крупица двухтысячелетнего христианского миссионерского эксперимента отразилась в этой книге.По благословению Архиепископа Костромского и Галичского Александра, Председателя Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви

Андрей Вячеславович Кураев , Андрей Кураев

Религиоведение / Образование и наука
Культы, религии, традиции в Китае
Культы, религии, традиции в Китае

Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие. А также о том, как китайцам удается на протяжении трех тысяч лет сохранять преемственность своей цивилизации и обращать себе на пользу иноплеменные влияния, ничуть не поступаясь собственными интересами. Леонид Васильев (1930) – доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института востоковедения Российской АН.

Леонид Сергеевич Васильев

Религиоведение / Прочая научная литература / Образование и наука