Чучело и его слуга. Я был крысой

Джоан потянула Боба за рукав и прошептала:

– Наверняка эти ученые тоже здесь… ну, эти, из газеты… те, которые собирались его защищать…

Боб развернул страницу, вырванную из газеты.

– Тут не сказано, как их зовут, – нахмурился он.

– Все равно попробуем их разыскать! – сказала Джоан с надеждой.

Люди в коридоре громко пререкались и потрясали газетами, чертежами и даже пластиковыми моделями черепов и костей.

Потом дверь открылась, и пристав выкрикнул:

– Господни Кельвин Трюм! Для дачи показаний приглашается господин Кельвин Трюм!

Один из свидетелей встал и прошел в зал.

– Наверно, суд начался, – заметил Боб.

Они с Джоан незаметно подсели к одной из самых шумных компаний и стали слушать, о чем идет спор.

– …а вокруг – сплошные крысы! Тысячи крыс!

– …разносчики чумы…

– …ассистентка клянется, что слышала сама, как он говорит «спасибо!» Ну так и что, спрашивается…

Боб и Джоан переглянулись.

– …рефлекторная вокализация…

– …изучение голосового тракта попугаев…

– …необъяснимое пристрастие к карандашам…

Боб крепко стиснул руку жены.

– …разумеется, исход предрешен. Его усыпят в любом случае…

– «Бич правды»…

– …насколько я слышал, он спит, свернувшись крохотным…

Боб не выдержал и вскочил на ноги. Джоан тоже встала, и вдвоем они принялись мерить шагами коридор.

Дверь снова открылась. Пристав выглянул и крикнул:

– Господин Гордон Харкнесс! Для дачи свидетельских показаний приглашается господин Гордон Харкнесс!

Никто не откликнулся.

– Господин Гордон Харкнесс, прошу вас!

И тут Боба осенило. Он предупреждающе сжал руку Джоан и прокричал:

– Ох, простите! Не сразу вас услышал! Это я! Я – Гордон Харкнесс!

– Что ты творишь? – прошипела Джоан.

– Надо как-то попасть внутрь! – шепнул он в ответ. – Другого способа нет!

– Пройдите сюда, пожалуйста, – пригласил его пристав.

Боб потянул жену за руку. Джоан замерла на месте: она испугалась, что сейчас его арестуют за ложные показания – и тогда будет совсем беда. Но Боб держался так уверенно и бесстрашно!

– Это моя жена, госпожа Харкнесс, – сообщил он приставу. – Она тоже свидетельница. Дать показания без нее я не смогу. Так что она тоже должна пойти со мной.

– Ее нет в списке, – возразил пристав.

– Это потому, что ее не было дома, когда приходили составлять список. Она гостила у племянницы. Но теперь вернулась, и ей тоже есть что сказать.

– Вон оно что! Ну ладно, пусть идет с вами. Хотя толку-то…

И пристав распахнул перед ними дверь в зал суда.

Суд

Пока Боб и Джоан шагали по проходу к свидетельской трибуне, по переполненному залу катился ропот удивления. Джоан нервно огляделась вокруг и увидела судью в парике и красной мантии, ряды судейских – тоже в париках и мантиях, только черных, и, как ей показалось, несколько сотен зрителей, теснившихся на скамьях и толпившихся в задней части зала. Чтобы не затрястись от ужаса, Джоан начала считать. Она сосчитала сидящих и умножила на сто, потом сосчитала стоящих и умножила на пятьдесят, а потом сложила и узнала, на сколько разбогател сегодня судебный пристав.

Как только Боб и Джоан поднялись на трибуну, один из судейских встал, сжимая в кулаках отвороты мантии, и вопросил:

– Вы – мистер Гордон Харкнесс, лектор по сравнительной анатомии?

– Нет, – сказал Боб. – Я – Боб Джонс, сапожник. А это – моя жена Джоан, она прачка.

– Тогда что вы тут делаете?

– Мне пришлось назваться чужим именем, – продолжал Боб, – потому что иначе нас не впускали. У нас есть важные сведения об этом так называемом Чудовище, и вы должны нас выслушать.

Толпа загудела от волнения и любопытства. Судейские стали передавать друг другу какие-то записки, репортеры торопливо строчили в блокнотах, а зрители заговорили все разом, тыча пальцами в Боба и Джоан, вскакивая с мест и вытягивая шеи, чтобы лучше видеть.

– Тишина в зале! – гаркнул судья. – Соблюдайте порядок, иначе я распоряжусь очистить помещение.

Все мгновенно умолкли.

– А теперь, мистер Джонс, – продолжал судья, – если это и есть ваше настоящее имя, будьте так добры объясниться. Это дело нешуточное.

– Понимаю, ваша честь, – кивнул Боб. – Видите ли, мы считаем, что это Чудовище – на самом деле никакое не чудовище. Это просто маленький мальчик. Его зовут Роджер. Все, что вам нужно, – это просто привести его сюда, и пускай все на него посмотрят. И если окажется, что это и вправду он, мы заберем его домой, и делу конец.

– Этот Роджер – ваш родственник? – спросил судья. – Сын, внук?

– Ну… нет.

– Тогда какое вы к нему имеете отношение?

– Просто он постучался к нам в дверь однажды вечером, и мы его впустили, – объяснил Боб.

– Вы не пытались выяснить, откуда он пришел?

– Пытались.

– И что он вам сказал?

– Он сказал, что раньше был крысой, – вздохнул Боб.

Судья прожег его свирепым взглядом, но Джоан поспешно подтвердила:

– Так все и было, ваша честь.

Не менее свирепый взгляд достался и ей, а в зале послышался шепотки. Кто-то засмеялся. Судья ударил молотком, требуя тишины.

– Ну и как вы поступили дальше с этим ребенком? – спросил он.