Чудо для Алисы

– Да, Богдан, совершенно верно! И ваша отчаянная сестренка собирается ехать в непростое путешествие в Гудаури. Из беседы с Алисой я понял, что ваши родители умерли. Прошу вас, отговорите ее от поездки.

«Выходит, она сегодня приезжала в город? Да еще и выставила меня своим братом?»

– Хорошо, Олег Анатольевич, я постараюсь. Но ничего не обещаю. Алиса слишком самостоятельна, чтобы прислушиваться к моим советам, – бессовестно лгу я. – Что должны делать добровольцы? Может, есть требования к физической подготовке или образованию?

– Предпочтение отдается выносливым мужчинам, не боящимся работать руками, – Капустин нетерпеливо потирает ладони, ожидая моего ответа как вердикта. – Поможете?

Я согласно киваю, пытаясь разложить по полочкам полученные сведения.

– Поездка планируется весной или летом?

– Сейчас, – твердо отвечает майор. – Официальные раскопки разрешат после возбуждения уголовного дела в отношении заказчиков той экспедиции. Бригада поедет в Грузию через две недели собрать свидетельские показания и архивные документы. Нам повезло: на месте событий почти ничего не изменилось, новых строительных объектов там нет из-за сложностей с коммуникациями. Если останки погибших сохранились, мы их найдем.

«Мы их найдем…» – слова Капустина вселяют веру. Может, самому поехать в Грузию и возглавить отряд добровольцев? Сбежать от себя и реальности?

Не терпится поговорить с Мирославом, мы могли бы поехать вместе. Сгораю от любопытства узнать, как прошло свидание, и звоню Боголюбову, пользуясь подвернувшимся поводом.

– Привет, Рябина! – Довольный баритон вызывает желание убивать.

– Мир, я звоню по делу. Ты в городе?

– В Снегиреве. Не поверишь, курю, сидя на крыльце.

– Останешься у нее ночевать? – Голос предает меня.

– Боже упаси! Эти деревенские крошки такие страстные, даже меня укатали – устал, поеду домой!

– Как? На первом свидании? Ты в своем уме? – кричу в трубку. Мне плевать, что Боголюбов подумает. Темно-синее полночное небо с желтыми вкраплениями звезд мгновенно сереет, разноцветное мерцание влажного снега на деревьях меркнет.

– Полегче, Рябина! А то я подумаю, что ты ревнуешь! – лениво протягивает он. – Ты же не собака на сене. Да и свадьба у тебя скоро.

– Я не ревную.

«Черт… Черт… Черт…»

– Вот и хорошо. О чем хотел поговорить?

Все рухнуло в один миг. Соединяющие нас с Алисой тонкие нити оборвались довольной, ленивой фразой Боголюбова. Мои надежды, робкие мечты, воспоминания о зеленоглазой ведьме с волосами до пола распадаются на ничтожные, незначительные фрагменты. Мне не преодолеть таких барьеров! Замираю на длинную секунду и отвечаю:

– Заеду завтра после работы.

Глава 16

Алиса

– Лисена, ты куда такая красивая собралась? – Тетя Глаша придирчиво оглядывает меня на пороге. – И куртка новая, и сапожки! Что-то я волнуюсь, деточка.

Я топчусь на коврике в прихожей, смахивая снежинки с рыжей опушки капюшона. Под мышкой – три тубуса со свернутыми полотнами.

– Тетя Глаша, я все носки продала, – бросаю через плечо, торопливо вешая куртку на крючок. – Даже на новую обувь хватило.

Тетя косится на мои серебристые сапоги с мембраной и, очевидно, переняв привычку у Никиты Сергеевича, начинает охать и постанывать.

– Ну кого ты обманываешь? Я знаю, сколько стоит пара носков.

Мы проходим в уютную кухню, пахнущую свежей выпечкой, и садимся за столик.

– Говори правду, – прищуривает она зеленые, такие же, как у меня, глаза.

Я опускаю взгляд на белую скатерть с розовыми цветочками. Возле стены на блюдце стоят флаконы с каплями, блистеры таблеток сложены в высокие стопки. Как я скажу ей правду?

– Человек купил всю партию по двойной цене. Просто решил мне помочь…

– Человек? Сколько же ему лет, человеку этому? – вздыхает тетя Глаша и улыбается.

– Двадцать пять, – бормочу невнятно, чувствуя, как в горле разрастается комок горечи. Я скучаю… И расспросы о парне пробуждают на мгновение уснувшую тоску.

– Как зовут? – Тетя разливает чай, раскладывает плюшки.

– Богдан… – всхлипываю я и закрываю лицо ладонями. – Пожалуйста, не надо… Нужно забыть… Забыть!

Крепкие объятия близкого человека не успокаивают меня: теперь я плачу навзрыд.

– Миленькая моя, Лисенок, ну что такое? Расскажи, расскажи мне.

Тетю только недавно выписали из больницы, и меньше всего на свете я хочу волновать ее. Она гладит меня по волосам, целует в лоб, растворяя своей лаской выстроенную сердцем броню.

– Нечего говорить, тетя Глаша. Богдан женится на своей любимой девушке. Он хороший парень и просто пожалел меня – несчастную сироту. Я ему очень благодарна, – говорю я и делаю глоток чая.

– Понравился тебе, влюбилась?

– Ничего я не влюбилась, – отвечаю твердо, шмыгнув носом. – Я, между прочим, сегодня вечером на свидание иду!

– Алиска, ну ты лиса! – всплескивает руками тетя. – Рассказывай, как зовут парня, где работает. А то вздумала от родной тетки таиться, – укоризненно произносит тетя Глаша, подкладывая на мою тарелку плюшки.