Чудо для Алисы

– Да, вы совершенно правы! Учить мне нравится гораздо больше, чем контактировать с больными, – произносит Марина, отпивая вина.

Отец подкладывает в мою тарелку маринованные грибы и соленья собственного приготовления. Я чувствую гостеприимство в каждом его жесте. Меня хотят разговорить, накормить и развлечь, как долгожданного дорогого гостя.

– Надо было невесту с собой взять, сынок, – предлагает отец. – Познакомились бы…

Вилка с наколотым на нее кусочком стейка застывает в моих руках. Отец правильно толкует значение моего удрученного взгляда и быстро переводит тему.

– А покажи-ка ты брату свои награды на конкурсах, Машенька.

Девчонка вскакивает с места и убегает в комнату. Марина убирает грязные тарелки и сервирует чайный стол.

– Пойду помогу Маше, – улыбается она и уходит, оставляя нас с отцом наедине. Как она догадалась, что я хочу поговорить с ним без лишних ушей?

– Угощайся вареньем, сынок. Марина летом сама варила, мы с Машкой в лесу землянику собирали, а она…

– Пап, я хочу отменить свадьбу.

– Правильное решение, – он вздыхает. – Если есть хоть малейшее сомнение, то…

– Я не сомневаюсь. Никогда не был так уверен, как сейчас, – твердо произношу я.

– А что же та девушка? Тоже любит тебя?

– Думаю, да.

– Сынок, а может, это просто страсть? Влечение?

– Нет, пап. Я знаю, что нет.

Мне хорошо в доме отца. Их любовь и бережное отношение друг к другу теперь распространяются и на меня, отчего душу обжигает стыд. Я сам знаю, что не заслужил их доброту. Уверен, отец испытывает те же чувства.

Как же Алиса была права! Маша принимает меня без всяких условностей, с присущей ребенку непосредственностью и искренностью. Она уверенно ведет меня в свою комнату, где показывает фотографии подруг и друзей мальчишек, рассказывая об их шалостях.

Время исчезает незаметно. В стекла стучат колкие льдинки, ночной холодный ветер гудит сквозь оконные щели. Я не хочу злоупотреблять гостеприимством и, ссылаясь на ранний подъем, прощаюсь с родственниками.

Бегу по ступенькам вниз и толкаю тяжелую дверь в подъезд. Пронизывающий ветер забирается под воротник, леденя кожу, но я не чувствую холода.

Запускаю двигатель Бэна и, пока машина прогревается, поддаюсь порыву и пишу Алисе.

«Грустишь?»

«Нет. Меня дед Никита развлекает».

Расплываюсь в улыбке, вспоминая блаженное лицо Боголюбова. Выгляжу также счастливо-глупо.

«P.S. По-моему, дедушка догадался…» – пишет Алиса.

«Скучаю (смайлик)».

«Я тоже… Быстрее бы все закончилось (грустный смайлик)».

«Все будет хорошо. Алиса, я помирился с папой и познакомился с сестрой».

«Я очень рада, Богдан. Ты молодец».

Мы прощаемся. Тишину салона вспарывает входящий звонок. Я отвечаю не глядя, убежденный, что звонит Алиса.

– Привет. Решила позвонить? – отвечаю хрипловато.

– Привет, Богдаша.

– Али… Алла?

– Да, любимый. Ты ждал кого-то другого?

– Нет. Нет, конечно, – лгу я.

– У тебя все в порядке? – В голосе Аллы слышится упрек. – Я же не виновата, что задерживаюсь. Для меня важно это обучение, ты должен понимать, – убеждает она меня, как маленького.

– Алла, ты приедешь через два дня?

– Да, тебе не терпится меня увидеть? – усмехается она.

– Да.

– Ты знаешь, Богданчик, я могла бы тебе помочь расслабиться… Если включишь видеозвонок, я разденусь и…

– Перестань, – обрываю ее я. – Я сейчас у мамы.

– Я приеду на центральный вокзал. Буду ждать тебя в шесть вечера, не опаздывай. Ты же знаешь, как мама не любит ждать!

Хлопья воздушного снега взвиваются из-под колес, когда я давлю на газ. Скоро все закончится, Алиса, я обещаю тебе!

Глава 21

С раннего утра льет дождь. Пробуждаюсь от его монотонного хлесткого стука по стеклам и бреду на кухню. Щелкаю выключателем и ставлю на плиту турку. Пока закипает кофе, сажусь за стол и отодвигаю разложенные вещи: фляжку, термос, складную лопату, налобный фонарь.

Майор Капустин утверждал, что участников экспедиции обеспечат необходимым снаряжением, теплыми комбинезонами, обувью и рюкзаками, но я почему-то до конца не доверяю его словам.

Подхожу к окну, сжимая в руках чашку и вдыхая аромат молотого кофе. Люди прячутся под зонтами и аккуратно обходят выбоины в асфальте, заполненные водой. Погода за окном плюсовая, дождь льет, как в сентябре, а на стеклах густой россыпью капель собирается конденсат. Низкие грозовые тучи висят над городом, уменьшая и без того паршивую в тумане видимость. Словно угадав мои опасения, звонит Боголюбов.

– Рябина, привет. Смотрел в окно?

– Стою перед ним, Мир, – отпивая глоток, отвечаю я. – Если погода не изменится, рейс отменят.

– Нам-то с тобой все равно, а вот Алиса… Мне кажется, вам сейчас волнений и без того хватает.

– Хватает, Боголюбов, ты угадал, долбаный ясновидец! – усмехаюсь я. – Алла приезжает вечером. Поговорю с ней и спокойно поеду.

– Сочувствую, брат, – произносит Мир. В его голосе нет привычного сарказма.

«Богдан, не выдумывай, мне ничего не нужно».