Чудовище из озера

– Вот… «Я на двести шестом километре. Бензин кончился». Мамочки! Полторецкий, жми на газ! Только осторожно! Нам ещё сто километров почти!

К счастью, в будний день трасса была почти пустой, и Пашка покрыл сто километров за сорок пять минут. Огромная чёрная «Хонда» высилась на обочине. Рядом неподвижно стояла маленькая фигурка. Джип остановился рядом, и все горохом посыпались из машины. Соня кинулась к Мишке:

– Ты с ума сошёл! Миша! Как же так можно?! Ох, слава богу, что живой… Ну кто же так проблемы решает?!

– Я не мог до него дозвониться, – хрипло сказал Мишка, не вырываясь из Сониных объятий. – Мой телефон не брал. И на эсэмэс дядя Аслан не отвечал.

– Ты же сам говорил, что до Москвы эсэмэс не дойдут!

– Да. Не дойдут. И я решил сам поехать. На электричку у меня денег не было…

– Ты что, придурок, по-человечески тогда сказать не мог?! – вдруг завопила Полундра так, что встречный грузовик вильнул на дороге, взвизгнув покрышками, и возмущённо засигналил. – Не мог сказать, что тебе деньги нужны?! А то начал понтоваться: «Я – Таранов, дай шестьсот двадцать!» Во-первых, откуда у меня столько? Во-вторых, с чего я их первому встречному давать должна?! Не мог ситуёвину разъяснить, шнурок?! Да мы бы все скинулись и набрали тебе на билет!

– А вчера вы написали, что дядя Аслан уехал в Москву. – Мишка, не слушая Полундриных воплей, по-прежнему говорил только с Соней, – и я подумал…

– …что тебя и он бросил – так? – тихо закончила Соня. Мишка ничего не ответил, только сжал кулаки.

– Садись в машину, – посмотрев на Соню, скомандовал Пашка. – Едем домой. Твой отец скоро будет там. И Ибрагимов тоже.

– Это точно? – Мишка недоверчиво взглянул на Соню.

– Я даю слово, – твёрдо сказала та. – Поехали.

– Что с «Хондой» делать? – спросил Пашка. – Запереть и оставить здесь? Уволокут ещё на запчасти…

– Да пропади она пропадом! – отчеканила Соня, и больше Пашка не решился задавать вопросы.

К Красному дому подъехали в сумерках. Альбина стояла на пороге. Она уже успела сменить платье, привести себя в порядок и расчесать роскошные светлые волосы. При виде подъехавшего грязного джипа её густо накрашенные глаза сузились.

– Немедленно к себе наверх! – приказала она выскочившему из машины Мишке. – С тобой будет разговаривать отец! Куда ты дел машину?! Она стоит бешеных денег, а ты, малолетний паршивец…

Но следом за Мишкой из машины вышла Соня, и, взглянув в её лицо, Альбина умолкла на полуслове.

– Сожалею, но Миша никуда не пойдёт. – Сониным голосом можно было резать нержавеющую сталь. – Я отдам его только в руки его отцу. Вас близко нельзя подпускать к детям.

– Да… кто ты такая, чтобы тут указывать?! – захлебнулась Альбина.

– Никто. Так же, между прочим, как и вы. Вы пока что не законная жена господина Таранова и распоряжаться его сыном не имеете ни малейшего права. Так что Миша будет ждать отца здесь, рядом со мной.

– Да ты с ума сошла! Я сейчас вызову милицию! Тебя арестуют за похищение ребёнка!

– В самом деле? – подняла брови Соня. – Ребёнок жив-здоров и находится в доме своего отца. А вот вам долго придётся объяснять милиции, почему ВЫ здесь находитесь. Вы – совершенно посторонний человек и для Таранова, и для Миши. Так что лучше будет вам помолчать и подождать ещё пару часов.

Некоторое время Альбина беззвучно открывала и закрывала рот. Соня, скрестив руки на груди, смотрела на неё с олимпийским спокойствием. Затем хозяйка дома круто повернулась и, театрально хлопнув дверью, закрылась в доме. Соня спокойно повернулась к Мишке, который смотрел на неё с восторгом:

– Всё в порядке. Теперь будем ждать. Хочешь есть?

– Пожалуй, всё-таки не женюсь, – пробормотал Пашка. – Это не женщина. Это какая-то баба-яга… на реактивном помеле с оптическим прицелом! Соня, ну в чём дело, я же пошутил!

Максим Таранов приехал в Островицы к вечеру, когда солнце уже падало за церковь, а с востока надвигалась новая туча. Всё это время дверь в дом оставалась закрытой, и Альбина не показывалась. Натэла принесла из Островиц целую кастрюлю горячего борща с десятком ложек. Борщ был бодро умят всеми присутствующими: особенно старался Мишка. И когда на просёлочной дороге появился огромный джип «Туарег», Мишка спокойно встал ему навстречу.

Из «Туарега» вышел высокий человек с коротким ёжиком наполовину седых волос. Полундре почему-то показалось знакомым его жёсткое лицо с тяжёлыми чертами.

– Михайло, в чём дело? – отрывисто спросил он. – Ты свихнулся? Что за выкрутасы? Мне прямо на совещание звонит Альбина, рыдает… Кричит, что ты угнал «Хонду»… потом что тебя украла какая-то деревенская бандитка…

– Деревенская бандитка – это я, господин Таранов, – спокойно сказала Соня, выходя из джипа. – У вашего сына всё в порядке, кроме нервной системы. Думаю, вам лучше с ним поговорить.

– Кто вы такая? – резко спросил Таранов, глядя при этом на сына, который, упрямо нахмурив брови, не отходил от Сони. – Почему Мишка не дома, а с вами?

– Спросите у сына, – посоветовала Соня. – Миша, иди домой.

– Не пойду, – громко и с вызовом ответил тот.