Чумные ночи

КОРОЛЕВА МИНГЕРА

(Devenue Reine de Minguère)

Борцы за свободу Мингера, недавно объявившие о независимости острова от Османской империи, в очередной раз удивили Стамбул и весь мир, избрав главой своего государства и королевой представительницу правящей Османской династии, третью дочь предыдущего султана Мурада V, Пакизе-султан. Принцесса Пакизе недавно вступила в брак с османским карантинным врачом, который затем был послан на остров Мингер для борьбы с эпидемией чумы. Поскольку эпидемия так и не прекратилась, а телеграфная связь с новым государством была прервана, Великобритания, Франция и Россия направили к острову свои броненосцы и взяли его в блокаду.

«Удивление Стамбула» попало в заметку под влиянием агента британской разведки. Доктор Нури мечтал о скорейшем возобновлении телеграфной связи, политическом «урегулировании» и установлении дружеских отношений с европейскими странами, которые позволят снять осаду, и постоянно строил планы на этот счет вместе с королевой и коллегами-врачами, входившими в правительство.

Заметив, как сильно радуют Пакизе-султан известия о снижении смертности, доктор Нури повторил ей то, что высказывал другим: «Горожанам это неизвестно, поскольку трупы собирают по ночам, а погребальные церемонии запрещены. Если бы они узнали, то, как и вы, бесконечно обрадовались бы – но, в отличие от вас, на следующий же день высыпали бы на улицу. Для того чтобы мы могли покончить с эпидемией, горожане по-прежнему должны жить в страхе, а нам надо вести себя с прежней жесткостью».

По взгляду и нахмуренным бровям жены доктор Нури понял, что ей не по душе пришлись эти слова, но оставил без внимания ее недовольство. Заметка в газете «Фигаро» укрепила надежду властей Мингера на то, что им удастся осуществить определенные политические маневры, а Пакизе-султан преисполнила гордости. Разумеется, она прекрасно знала (и упоминала об этом в письмах), что королевой ее сделали лишь ради того, чтобы об этом написали газеты, поспособствовав тем самым международному признанию нового независимого государства. И тем не менее она начинала все серьезнее относиться к своим обязанностям, каждый день проводила некоторое время в кабинете мужа и обо всем увиденном во время прогулок в бронированном ландо подробно рассказывала в письмах сестре.

Именно в те дни королева и премьер-министр начали ездить по окраинам Арказа и оставлять на порогах простых горожан подарки и еду. В отличие от предыдущих поездок, супруги точно знали, куда едут. Очередной дом заранее подыскивали слуги королевы. В этом доме обязательно должна была жить семья, искренне любящая королеву и соблюдающая все карантинные правила. Внутрь супруги не входили. Пакизе-султан, одетая в европейское, но закрытое платье, говорила играющим в саду детям, что принесла подарок. Взрослые в сад не выходили, здоровались с королевой и премьер-министром из окон. Чаще всего Пакизе-султан, не сказав ни слова, оставляла подарки в саду и, будто маленькая девочка, махала рукой хозяевам дома, а те глядели на нее сверху.

Вопреки утверждениям завистников и недругов, эти визиты действительно производили на народ сильное впечатление и вселяли в него уверенность, что все пойдет на лад. В ответ на утешительные слова королевы один старик из Ташчилара спросил, когда от острова отчалит первый корабль. А бакалейщик Михаил, по собственной воле заколотивший свою дверь изнутри, пожаловался на то, что не может достать корзину с едой: раньше ее приносили прямо под окно, а в последние три дня ставят так, что до нее не дотянуться. Не мог бы премьер-министр отдать распоряжение на этот счет?

Однажды кучер Зекерия подвез супругов к дому Марики, и они оставили ей чуреки и сыр, а любимая женщина покойного Сами-паши смотрела на них из окна и плакала. В другой раз супруги навестили скорбящую по сыну Сатийе-ханым и привезли к ней писаря, который должен был запечатлеть на бумаге рассказы матери о первых годах жизни великого национального героя (впоследствии эти рассказы составят книгу «Детство Камиля»).