Чумовая попаданка в невесту

Мои сокамерницы и подруги по несчастью, читай, невесты, уже отошли ко сну, утомлённые трудовыми буднями в вышивальне, когда я решила сделать вылазку на кухню и нажраться, как свинья. Опционально — набухаться. Ибо сил терпеть неведенье уже не было. Получилось только со второго раза. В первый в сенях и комнатах началась непонятная беготня, чернавки шныряли туда-сюда, и я предпочла переждать в горнице. Из их всполошённых ахов я поняла, что кому-то нездоровится. Небось, анемичная Мария заболела.

В любом случае, в стряпошную я всё равно спустилась. Когда мне хочется есть, меня не остановит даже танк, что уж говорить о служанках и самой княгине. Тёплая печь грела ещё немного, на лавках сопели Фаська с Марфушей, укрывшись тулупами, а на столе стояли остатки сегодняшнего угощения.

— От поганцы, — приговаривала я, набирая на тарелку ручной работы две шаурмы, три ложки винегрета, солёных грибочков, пару огурчиков. — Не доели! Ну и ладно…

Кувшин с вином тоже пригодится.

— Ничего… Вот стану княгиней — будут у меня шаурму жрать на завтрак, обед и ужин!

И мороженого тоже взять. Ретрограды. Чем им мороженко не угодило?

Всё съем. А они — сами себе злобные буратины.

Нагруженная едой, я с трудом поднялась на второй этаж, очень сильно постаралась не скрипнуть дверью и сгрузила всё на свою постель. Вместо ночника у нас был очень красивый камень, который заряжался целый день, а потом до утра отдавал слабенький зеленоватый свет. Не ярко, конечно, но мимо рта шаурму не пронесу.

Устроив свой маленький пикничок, я осторожно села по-турецки в самую середину, задрав рубашку, чтобы не мешала, расстелила прихваченное полотенце и взяла в руки мою прелес-с-сть…

Нет, вкус, конечно, не тот… Совсем не тот… Но текстура очень похожа. Просто глаза закрыть, отрешиться от грибов и отсутствия салата, забыть про печной дым, представить, что мазик на подсолнечном масле, и… Ложки-матрёшки, шавушечка дяди Анзура! Без лишней скромности, просто один в один! Мы с Матюшей позволяли себе её купить всего пару раз в месяц — всё-таки здоровый образ жизни, то да сё. Но зато наслаждались по полной программе. С пивом, с обязательной халвой, которую делала матушка дяди Анзура, с хворостом… Как это было вкусно! Как это было давно…

Я глотнула вина прямо из кувшина, вытерла рот и вдруг подумала, что нахожусь в этом мире всего неделю. Неделю, Карл! Семь дней назад я ещё планировала, в какой комнате Мишкиной дачи проведу потрясную ночь с Матвеем, а сейчас жру самодельную шаурму в горнице белокаменной столицы княжества в параллельном мире… Ага, и раздумываю, как победить спящую за ширмой соперницу в борьбе за право обладать большим членом княжича. Прямо задача века…

Стоп, Янка. Подожди-ка, осади коней. Что, вот так сразу забыла про Матвея, про свою жизнь, про все проекты, давно построенные и утверждённые? Собралась здесь куковать остаток дней и рожать детишек для Стояна? Стать такой же каргой, как и его маманя, забить на себя, помереть в сорок лет седой и измождённой?

Мне стало себя очень жалко. Вот прямо до слёз, которые незамедлительно брызнули из глаз. Пришлось даже хлебнуть большой глоток вина, после которого состояние моё слегка улучшилось. Мороженое начинало таять, и я с удовольствием слопала два шарика. Больших шарика. Заполировала их ещё вином. Жизнь определённо налаживалась. Да, Стоян. Да, княжество. А что поделать? Никто не говорил, что будет легко. Кто знает, вернусь ли я домой? Кто знает, увижу ли вновь Матвея? А может, он вовсе и не моя судьба… Может, моя судьба именно здесь, в этом чудаковатом параллельном мире?

* * *

Он поправил прядку волос, щекотавшую его ухо, и покрепче обнял Дану. Она тихонечко промяукала что-то и причмокнула губами. Матвей провёл пальцем по её щеке и улыбнулся. Совсем как ребёнок спит… Такая милая, такая нежная, такая женственная! И совершенно неожиданно сексуальная. Стеснительная… Но не жеманная. Натуральная, настоящая, женщина. Уже.

Всё случилось само собой. После пиццы с бокалом красного вина они долго болтали про разные яства, которые готовили поварихи в древней Руси, потом ради смеха искали их рецепты в интернете, а потом наткнулись на страничку с описанием свадебного пира. Дана с грустью посетовала на то, что никогда никто её теперь не посватает, не позовёт замуж, и помирать ей старой девицей. Тогда Матвей встал на колено и предложил ей руку и сердце. Правда, без кольца. Но пообещал, что и кольцо, и шампанское будут обязательно, попозже. И свадьба будет. А Дана бросилась ему на шею со счастливым видом… Ну, а там уже вопрос гормонов.

Она оказалась девственницей, но уговаривать себя не заставила. Видно, что тоже хотела этого. Стонала и вскрикивала не то от боли, не то от изумления самим процессом и тем, как её тело с готовностью откликается на ласки Матвея. А ему самому сперва казалось, что в его постели снова Янка, но потом… Дана была совсем другой. Ведомой. Доверчивой и многогранной. С ней любые привычные позы приобрели совсем другой смысл и вывели на новый уровень удовольствия. С ней Матвей не занимался сексом — они занимались любовью.