Чужая игра

Найт сделал тайком несколько фотографий неизвестной дамы в гостинице и выключил компьютер. Для него стало практически очевидно, что Миранда погибла не от несчастного случая, а стала жертвой хладнокровно и четко спланированного убийства. Некоторые части обширной головоломки занимали свои места, и отдельные узлы уже можно было просмотреть.

Лейтенант поблагодарил сержанта-архивиста и поднялся в холл полицейского управления. У него мелькнула мысль переговорить со следователем, который вел дело Миранды, но, прикинув все за и против, он решил, что не стоит поднимать шум вокруг давно забытого происшествия. Оставалось только надеяться, что девушка в архиве не нашла ничего необычного в его посещении и не разболтает подругам и своему начальнику о визите лейтенанта, а главное, каким именно делом он интересовался.

Найт посмотрел на часы и решил, что самое время пообедать. Выйдя из управления, он направил свои стопы в сторону ближайшего кафе. Расположившись за столиком и сделав заказ, он достал МИППС и попытался связаться с Ричардом Сноу. Но ответил ему не агент, а робот-оператор: аппарат абонента находился вне зоны связи. Тогда Найт набрал номер Волкова. Тот же результат. Справедливо решив, что они полетели на какой-нибудь астероид, где связь частенько барахлит, он с удовольствием принялся за сочное жаркое, принесенное дроидом-официантом.

Однако его мысли нет-нет да и возвращались к событиям почти двухлетней давности.

Глава 19

Расчет Сноу, в общем и целом, оправдался. Все трое попали на объект Зеро.

Уже привычно спрыгнув с платформы, Ричард быстрым шагом (насколько это было возможно в условиях слабой гравитации) направился вверх по коридору. Через пятьдесят метров дорогу им преградил люк кремового цвета со штурвалом кремальеры. Сноу попытался крутить штурвал, но тот, как и в прошлый раз, не поддавался. На помощь пришел Волков, и вдвоем они, не без труда, ослабили замок. Капитан нажал на запорную ручку и потянул люк на себя. Тяжелая металлическая пластина, чмокнув, под далась его усилиям и медленно отворилась. Вся троица, неловко сгрудившись в проеме, одновременно выглянула в темный коридор. Немедленно в потолке напротив люка начала разгораться лампа, сработавшая от ближайшего датчика движения. Сноу, слегка отодвинув шведа, выбрался в коридор и огляделся. С момента его первого посещения объекта Зеро здесь ничего не изменилось: те же две движущиеся ленты – красная и желтая – и люки в стене на равных расстояниях друг от друга. Ричард внимательно осмотрел стену вокруг люка, но не нашел своих меток. Тогда он достал газонапыляющую ручку и поставил на стене на уровне глаз четыре малозаметные черные точки.

– Люк, который помечен двумя точками, это вход к терминалу, приведшему меня сюда с Одинокого утеса. Тот, что помечен тремя – терминал Зеро – Тетраэдр. А теперь мы знаем и о существовании терминала А-147 – Зеро. Это четыре точки, – пояснил он.

– Понятно. Получается, что этот Зеро – своего рода распределитель, или, вернее, диспетчер маршрутов. Так, что ли? – сам себя спросил Айво, оглядываясь по сторонам. – Но тогда, по логике вещей, некоторые терминалы должны вести не только на астероиды Пояса Эвридики.

– А куда? – Волков закрыл за собой люк и закрутил кремальеру.

– Куда-куда! – беззлобно передразнил Айво. – Откуда я знаю. Может, в другую галактику, а может в параллельный континуум…

– Так прямо сразу в параллельный континуум, – засомневался Волков. – Вот я, например, не ощущаю себя в параллельном или перпендикулярном континууме.

– А разве это можно как-то почувствовать? – сразу вступил в дискуссию Айво. – Вот как, например, ты чувствуешь радиацию, капитан? Или холодный свет, если у тебя завязаны глаза? Еще Поль Дирак доказал…

– Эй вы, нобелевские лауреаты, заканчивай научный диспут, – приказал Сноу. – Двигаем в центральный пост. Попробуем разобраться, что это такое.

Он ступил на желтую ленту, которая послушно начала движение. Волков и Блумберг молча последовали за ним. Лента быстро несла их по незнакомому и неприветливому коридору, пол которого явно изгибался, и было понятно, что они передвигаются по поверхности огромного шара или сферы. Редкие неяркие лампы, включавшиеся при их приближении, лишь подчеркивали пустоту и унылость тоннеля. Но, несмотря на это, объект Зеро не производил впечатления заброшенности. Нигде не было видно ни пыли, ни тем более мусора.