Чужие воспоминания

- Тогда вопрос решен, - сказал мне староста, а затем громко обратился к селянам, - давайте! Расходимся! Пусть, госпожа ведь... ммм... колдунья отправляется завтра к развалинам старой церкви. Пока она не вернется, из деревни не выходить и детей не выпускать!

* * *

Грустно хмыкнув, я посмотрел в распахнутое окно. У соседнего дома на широкой деревянной лавке разместилась шумная компания юношей и девушек. Молодежь активно обсуждала последние новости, не забывая лузгать семечки, попутно соревнуясь, кто дальше плюнет. Дорога между домами уже вся покрылась черно-белой шелухой. Я укоризненно покачал головой.

Компания на завалинке собралась примерно моего возраста. Самое большее, лет на пять я буду постарше самого взрослого. Увы, священный сан мешал мне предаваться мирским развлечениям. По крайней мере, прилюдно. Особенно во время строгого поста.

Печально вздохнув, я продолжил жевать кусочек черствого постного хлеба, запивая его чистой родниковой водой и время от времени осуждающе озираясь в сторону лавочки. Пост надлежало соблюдать всем.

Когда рослый сын кузница достал из котомки здоровенный говяжий бок, я буквально пробуравил парня гневным взглядом и, вознеся глаза к небу, прошептал:

- Чтоб тебя скрючило, рожа ненасытная!

Со стороны могло показаться, что я, обуреваемый жалостью, воззвал к Светлому Владыке, умоляя Создателя простить грех невежественному юнцу. Сын кузнеца, заметив мою реакцию, поспешно спрятал мясо. Разумеется, временно. Ему хватило совести зайти за поленницу и предаться греху чревоугодия втайне.

Остальная молодежь, вспомнив, наконец, о начавшемся посте, стала лузгать семечки пореже, сплевывая шелуху сначала в кулак, а уже потом тайком сбрасывая за поленницу. Набежавшие из дома Марфы курицы во главе с рослым петухом возмущенно закудахтали, так и не найдя в ковре шелухи ни одного целого зернышка. Расстроенный таким обращением петух резво побежал в соседний огород. Марфа называла его не иначе, как Блюдун, и не раз грозилась зажарить. Собственный гарем петуха чем-то не удовлетворял, видимо, он, как и многие мужчины, просто не мог размножаться в неволе. На стороне у Блюдуна, надо признать, дела шли превосходно. Дело дошло до того, что соседи зарезали своего петуха, а Марфе начали доплачивать яйцами, чтобы такой героический ходок продолжал здравствовать.

Чуть поколебавшись - не сорвать ли мне к ужину несколько кисловатых яблок, я решил придерживаться полной строгости. На хлебе и воде благодатнее пост смотрится. Сейчас каноны пуще прежнего блюсти надлежит. Итак, буквально за один день авторитет святой Церкви в Чертовых Куличках (представленный в моём единственно лице) упал до рекордно низкой отметки. Парни и девки, позабыв, что в пост надлежит принимать пищу скорбно, задорно переговаривались, время от времени бросая на меня где сочувственные, а где откровенно злорадные взгляды!

Проклятая ведьма! Чтоб её черти сожрали! Или кого она там вызывает!?

Допив воду из кружки, я, взяв лучину, зажег перед окном свечу и начал демонстративно молиться.

- О, блаженный Светлый Владыка! Спаси нас, грешных!

Краем глаза я заметил, что лица юношей и девушек чуть помрачнели. Молиться за компанию им определенно не хотелось, но и оставаться дальше лузгать семечки, когда рядом надрывается святой отец, им стало неудобно. Всё-таки остались ещё в людях остатки совести.

В другие дни молодежь давным-давно сбежала бы: петь песни, обниматься, целоваться, а то и предаваться более серьезным грехам, поближе к нашей меленькой резвой речушке. Но сейчас, когда по лесу бродил упырь, они и без приказа старосты носу дальше крайнего двора не совали. К сожалению, вместо того, чтобы в страхе молиться, сельчане оживленно обсуждали, удастся ли ведьме победить упыря. Хозяин харчевни даже начал принимать ставки, пока не заявилась жена кузнеца и не надавала всем любителям азарта по репе. Не забыла и забрать все деньги, что поставил на победу ведьмы непутевый муж, разумеется, с солидной компенсацией. Харчевник поспешил сменить игру, затеяв старое, как мир, но неизменно пользующееся любовью народа состязание - "кто кого перепьет". Мужикам определенно не повезло. Выиграла всё та же жена кузница, оставив побежденных с позором валяться на грязном полу харчевни. Выигрыш - две золотые монеты, пошёл на новые красные сапоги с блестящими серебряными пряжками. Вот ведь бой-баба! Всё же приятно осознавать, что не только меня за сегодняшний день обставила женщина. Истину говорят! Где черт сам не справится, туда бабу пошлет!

Благодаря моим усилиям, молодежь начала покидать уютную лавку, решив найти для лузганья семечек более подходящее место.

Проводив шалопаев завистливым взглядом, я торопливо задернул шторы, закрыл окно и даже затушил свечу. Солнце уже скрылось за горизонтом, и в комнате стало довольно темно. Впрочем, за два года я хорошо изучил доставшийся мне от бывшего священника дом, чтобы ходить наощупь. Бог-Орёл отправился на отдых, значит, и мне, слуге Его, тоже пора на боковую.