Чужое тело

Здоровенные пироги, похлебка, варенье-перетируха, вино слабенькое, кислое. Большой такой, с руку длиной пирожище, и с руку же толщиной, в котором запечена рыбка целиком. Рыбу очистили от крупных костей, выдрали с мясом плавники и хвост, обложили веточками какого-то растения. Вроде петрушки, хотя первым на ум пришло слово «тмин»[29]. И вкус был такой же, пряный до жгучести. Ой. И таких пирогов… На всех хватило, короче.

Ирма улыбалась, мастер Виктор расслабился, морщины разгладились. Мастер Клоту сидел в стороне, он теперь от меня вообще не отлучался ни на миг. Вино же было неплохим, и мастер Клоту его, наверное, неплохо набрался. Движения потеряли четкость, он чуть пару раз не сшиб высокий бокал.

С нами собралась почти вся семья мастера. Не было только старших сыновей, у одного уже давно своя кузница, а второй куда-то там отправился и к ужину не вышел. Зато был сам мастер Виктор, большой, квадратный и степенный, его жена, Ирма, раскрасневшаяся и чуть смущающаяся. Мне от того как-то не по себе было, чего меня смущаться-то? Дети же… Сначала я подумал, что дети-то как раз и не будут сторониться условностей, да куда там.

Паренек, младший сын мастера, был чуть моложе моих лет, но кровь мастера Виктора в нем видна издалека. Такой вот квадратненький мальчишка, серьезный и немногословный. И ел тоже серьезно. Но при этом на меня такие взгляды бросал из-под темной челки, что мне даже интересно становилось, что это он так. Чуть ли не волком. Ну странно. Чем обидел-то? Вроде бы я тут еще не успел никого казнить. И даже помиловать не успел… Не получилось. Сил тогда не хватило.

Ну да ничего, если гранаты будут…

Еще двое, девчонки. Одна чуть постарше, а вторая вообще малявка. Первым же делом перепачкалась в варенье, а потом стала приставать к мастеру Клоту, играться с застежками его ящика, который мастер непредусмотрительно поставил на пол рядом с собой.

Заметили, выгнали.

Поели, молчаливая служанка принесла большой кувшин подогретого вина, разлили в большие кружки, Ирма присматривала за младшей дочкой. Та пила осторожно, маленькими глоточками.

Я обнял ладонью теплый бок кружки. Большая такая, глиняная, удобная. В «Ильичко» такие же были. Все же в этом мире есть своя прелесть.

Жарко пылал камин, трещали дрова. Редкие искры метались в огненном зеве, падали на каменную подложку. Решетка вся закопченная, рядом стоят кочерги с деревянными рукоятками, в аккуратном каменном ведре. Окна закрыли ставнями, вечереет. Но и холодает тоже.

– Ваше высочество, вы очень легко одеваетесь, – вдруг сказала мне Ирма. В ее присутствии я еще немного робел сам. Настоящая русская красавица. И даже четверо – или больше? детей не испортили фигуры. Не, ну конечно, не испортят. Это у нас фитнес, а тут жизнь такая, что любой фитнес отдыхает. Одной воды-то принести чего стоит. Или дров для камина нарубить. А уж за детьми в таком доме проследить, так это уж вообще.

– Так в карете не так холодно, а в замке вообще тепло! – возразил я.

Слукавил, конечно. Надо будет время выбрать, найти дворцовых портных и руки им поотрывать, которые у них из задницы растут. Куртка походила на телогрейку, расшитую золотом и серебром, застегивалась на три золотые пряжки на груди, как косуха, и наружу у нее торчал какой-то жесткий, колючий мех. А стоило поднять руку вверх, как за рукой ползла вверх пола куртки, а воротник съезжал мне на плечо. Носить эту дрянь было решительно невозможно, и я решил подождать, пока уж совсем холодно не станет.

– Все равно зайти к портным вам необходимо, ваше высочество! – Покачала головой Ирма. – В вашем-то возрасте застудитесь на морских-то ветрах. Скоро уж зима…

– Да уж надо бы… – еще больше смутился я.

– Завтра приходите, у нас портные будут, – пригласила она. – Не как из замка портные, хорошие… У нас все в их вещах ходят. Приходите. Вам точно куртка нужна, и штаны теплые, и все-все-все… Ой, ваше высочество, простите! Что я несу-то? У вас же…

– Ничего. – Я улыбнулся через силу, преодолевая смущение. – Спасибо, хозяюшка…

– Да вы кушайте, кушайте! – Мне был любезно пододвинут еще один здоровенный пирог, только что внесенный слугами.

Чай с пирогами. Вот как это выглядело до революции-то, а. Понятно, почему на всех картинах купцы да купчихи не во всякие двери проходят.

– Уже не влезет, хозяюшка. Не искушайте, все так вкусно, но всего не съесть точно!

Мастер Клоту не к месту шумно вздохнул, вынув нос из большой кружки с вином.

Ирма улыбнулась.

– Вот, ваше высочество, вы заходите чаще. Накормим вас, а то там, во дворце-то, все заморское небось. Оно для имперских хорошо, они так живут, а у нас времена холодные бывают. Зима дунет в этом году сурово…

– Отчего так?

– Так дни коротки уже, а омела еще листья не бросает, а на побережье рябины уродилось, что еще не всю собрали. Зима короткая будет, морозная.

– Народные приметы? – понимающе сказал я.

– Нет, это в Королевском университете рассчитали астрологи, – удивилась Ирма. – Они давно уже рассчитывают, со времен Рыцаря.

– Кого?

– Король-Рыцарь, Мург Первый, – прогудел Виктор.