Come as you are: история Nirvana, рассказанная Куртом Кобейном и записанная Майклом Азеррадом

– У нас с Куртом были такие классные беседы, – говорит Крист. – Время от времени мы созванивались и говорили о самых разных вещах, и я действительно чувствовал себя лучше, просто разговаривая с ним. Какое-то время вы молчите, просто сидите, и все эти идеи начинают приходить в голову, и вы начинаете в них верить.

Вскоре УЗИ показало нормально развивающегося ребенка (фотография Фрэнсис в утробе украшает вставку сингла Lithium).

– О боже, это было невероятно, – говорит Курт, внезапно засияв. – Это была одна из самых удивительных вещей. Это была не просто картинка – это было видео, на котором было видно, как она двигается. Это был первый раз, когда мы поняли, что она – живое существо. Было даже видно, как бьется ее сердце.

Курт клянется, что, когда смотрел запись, видел, как Фрэнсис показала знакомый хэви-металлический сатанинский салют указательным пальцем и мизинцем.

В марте претенциозная поп-певица Тори Амос выпустила фортепианную версию Teen Spirit в составе своего альбома.

– Каждое утро, просыпаясь, мы включали его так громко, как только могли, и танцевали, словно танцоры из Solid Gold[92], – говорит Курт, делая свое коронное бесстрастное выражение лица. – Это было действительно странно, потому что соседи все это слушали. Возможно, они думали, что я эгоист, но на самом деле я просто подражал песне и танцевал. Это отличная альтернатива завтраку.

Затем разгорелся ожесточенный спор о гонорарах за публикацию, из-за которого группа была близка к распаду, как никогда прежде. Как и все остальные, Курт не ожидал, что пластинки группы будут продаваться миллионами. Чтобы избежать потенциально спорной ситуации, в которой он получил бы огромный кусок пирога, оставив остальных двух участников группы практически ни с чем, он согласился разделить гонорары за написание музыки поровну с Кристом и Дэйвом, хотя, по его оценке, он пишет около 90 процентов всей музыки.

– Я пишу песни, придумываю основную идею, а затем уже мы работаем над ней всей группой, – говорит Курт. – По большей части я спрашиваю мнение Криста и Дейва только для того, чтобы они почувствовали себя частью группы. Окончательное решение всегда за мной.

Но как только альбом набрал популярность, Курт передумал. Он потребовал более значительную часть гонораров – не из-за денег, их количество было довольно незначительным (Курт говорит, что разница составляет около 150 000 долларов).

– Я понял, что прикладываю больше усилий и что заслуживаю немного большего, потому что я вокалист, во всех текстах присутствует мое видение жизни, и я беру на себя всю ответственность, – говорит Курт. – И мне приходится справляться с напряжением, связанным с написанием песен. Мне плевать, если слава достанется кому-то другому, но, по крайней мере, я должен получить финансовую компенсацию.

У Дэйва и Криста не было возражений на этот счет, и это кажется разумным – ведь Крист и Дэйв все равно заработают много денег. Но когда Курт попросил, чтобы новое соглашение распространялось и на Nevermind, они взорвались. Они утверждали, что Курт фактически забирал деньги из их карманов. Шумиха продолжалась всего одну неделю марта, но успела практически расколоть группу.

– Если это говорило о том, что Курт превратится в мудака, то мы не хотим быть в группе с кем-то вроде него, – говорит Дэйв.

Тем временем все, кто был заинтересован в группе, убеждали Криста и Дэйва отступить.

– Все говорили: «Уступите ему, иначе группа распадется. Вы, ребята, в следующем году можете заработать пятнадцать миллионов долларов. Просто отдайте ему это», – говорит Дэйв.

Однажды по телефону Курт сказал Дэйву: «Ребята, не могу поверить, что вы такие жадные».

– Плевать, – с отвращением ответил Дэйв, и Курт повесил трубку.

– Тогда я готов был бросить на хрен группу из-за этой ситуации, – говорит Курт. – Я не мог поверить, что они до такой степени злятся из-за этого.

В итоге Курт получил свои отчисления – 75 процентов гонораров за написание музыки. Недовольство все еще кипит.

Курт попробовал программу Exodus («Исход»), которой активно пользовались рок-звезды.

– Это было отвратительно, – говорит Курт. – Врывались эти сорокалетние хиппи, старые наркоманы и пытались говорить со мной на рок-н-ролльном уровне, типа: «Я знаю, где ты, чувак. Наркотики и вправду широко распространены в рок-н-ролле, и я уже видел все это в семидесятых. Ты не будешь возражать, если Дэвид Кросби зайдет и поздоровается? Или Стивен Тайлер?» И продолжают перечислять имена рок-звезд. И я такой: «К черту это. Я вообще не испытываю никакого уважения к этим людям».