Да здравствует Герберт Уэллс!

Спрашиваю себя, стоило ли так рисковать, чтоб ознакомиться с местной пищевой цепочкой, и выяснить, кто тут жрёт чёртовых котов.Или чтоб убедиться в том, что нормальных обитателей здесь не осталось, а те, кто остался – приспособлены для сумерек замечательно. Поделены только на «дневных» и условно ночных – то есть тех, кто заточен для абсолютной тьмы. Следовательно, место

органов зрения тут занял встроенный, так сказать, «бортовой», сонар. Собственно, про возможность создания существа как раз такого вида для проведения ночных боевых операций говорили уже в моей молодости – успехи и достижения генной инженерии, мать её, позволяли создавать и не такое. Опять же имеются материалы изучения дельфинов, и прочих «сонарщиков»… С другой стороны успехи дроностроения свели на нет нужду в таких дорогих экспериментах и тварях.

Подхожу. Отодвигаю своего пленника от двери акилаком, стараясь не попадать в зону досягаемости когтей и ноготков, и добираюсь до двери. Отпираю, держа своего пленника в поле зрения. Створку настежь распахиваю.

То ли тварь почуяла свежий ветерок, то ли ориентировалась на звук скрипящих петель, то ли всё-таки эхолоцирует какими-то сверх-органами, но кидается она прямо в проём, прошмыгнув у меня под руками – можно подумать, боится, что попытаюсь задержать.

Ха! Даже не подумаю. Увидел я всё, что хотел.

Запираю дверь обратно. И вот теперь заваливаю её всем, что попалось под руку, используя материал, который сам же и вытащил, когда разгребал местные баррикады. Добавляю и кое-какое другое барахлишко, которое подтащил сюда из кладовок-комнат, пока изучал служебную половину. Ну вот и порядок. Если летучие человечки не принесут какого-нибудь тарана или бревна, запросто продержится ещё моя баррикада. А в том, что они прилетят, я почти не сомневаюсь.

Тварь столь малого размера, действующая в одиночку, здесь не выживет. А выживает здесь тварь, весящая сорок тонн, и оснащенная отличными устройствами для нападения, и щупальцами для адекватной обороны. Ну, или уж – тонну, зато с огромными прочными зубами-когтями-шипами. Следовательно, средства коммуникации наверняка есть и у котов и у этих недо-человечков. Хотя зря я так про них. Судя по размеру черепа – мозгов там должно быть не меньше пятисот грамм. Как у шимпанзе. А шимпанзе между собой сотрудничают – это нам уже объяснил Вадим Петрович.

Собственно, выяснять, как устроен местный биотоп, и кто тут кого ест – то ли человечки – котов, то ли коты – человечков, не так уж важно. Разве что я планирую тут задерживаться. А важно то, что ни те, ни другие, ни ещё какие из тех, кого ещё не видал, не упустят случая сожрать опасного и не относящегося к их виду незнакомца. Наплевав на то, что могут просто сдохнуть от моих микробов и бацилл. И даже если бы я не возбуждал у них чисто гастрономических вожделений, шансов на то, что мы смогли бы как-то договориться о перемирии, пока я искал бы местных оставшихся Хомо Сапиенсов – нет!

Я ведь – чужак. Такого они никогда прежде не видали. И не нюхали. И не вычленяли своими сонарами и биолокаторами.

А цепочка «рассуждений», поскольку какой-никакой, а мозг всё-таки имеется у любого живого существа, тут стандартна: видит чужого – боится чужого – ненавидит чужого – хочет убить чужого! Всё правильно: это только человек обладает известным любопытством. Да и то: только в той степени, если неизвестный предмет или существо не угрожает его жизни непосредственно: когтями и зубами! Остальные, «нормальные», живые существа просто живут, охотятся, или, там, травку щиплют, размножаются, и защищают свою исконную территорию. И предпочитают вначале убить чужака, а уж только потом выяснять. Но только не вопрос, агрессивен ли он, или хочет дружить, а: съедобен ли он. И вряд ли вообще им в голову придёт мысль, «что он тут делал?!»

Ладно, довольно абстрактных рассуждений. Перейдём к конкретным и насущным проблемам и задачам. Ловить мне «на себя» этого человечка, конечно, не стоило. И пусть я стопроцентно был уверен в своих обострившихся и натренированных спаррингами и миссиями способностях «видеть затылком», это не оправдывает риск, сопутствовавший данному случаю. Чёрт бы побрал это самое любопытство. И ещё желание проверить свои раскладки. Я что – учёный?! Или учёный-эколог? На кой … мне все эти «биотопы-пищевые-цепочки-условия-обитания-искусственные-существа»?! Или меня будут экзаменовать по особенностям поведения местных зверушек и гуманоидообразных?!

Так нет же! Разве что об этом попросят рассказать мои товарищи по Братству. Хотя шанс на то, что им дадут и этот Мир – мизерные. До «Миров» пока почему-то никто из наших так и не добрался. Что поднимает с одной стороны мою самооценку, а с другой…

С другой отлично понимаю я, что играю «почётную» роль тестовой, самой настырной, пусть и «элитной», лабораторной крысы.