Далеко от Москвы

– Спи и ни о чем ни думай… Все хорошо, все нормально… И ручки сложи, нечего их тянуть, куда не положено … Там выходной, закрыто на учет … отдыхай … Давай я тебя убаюкаю…

Под ее ласковыми руками Свиридов уснул.

– Гриша, он так устал, что я просто боюсь… Представляешь, он меня целует, а губы у него … холодные … Что делать?

– Не волнуйся, просто папа долго не спал. Выспится и все будет нормально.

– Ты иди спать, а я посижу около него. Мало ли что …

К БЕЛОГЛАЗОВУ. ТОНЯ СПАЛА НА КРЕСЛЕ

Тоня спала, свернувшись калачиком на кресле около спящего Свиридова, в соседней комнате на диване спал Гриша, обняв подушку, под которой был спрятан телефонный аппарат.

Перед дежурной телефонисткой на ручном коммутаторе крупными буквами на бумажной ленте было написано «Свиридову до девяти часов утра не звонить!»

Он привычно проснулся рано, неслышно сел на кровати.

Ласково коснулся Тони.

– Доброе утро, милая! – он поднял ее на руки и положил на кровать. – Поспи, а я пойду побегаю…

Когда он через сорок минут свежевыбритый вошел в гостиную, там его ждала яичница и вкусно пахло разогретым ржаным хлебом.

– Доброе утро, мои дорогие! – он поцеловал Тоню, поцеловал Гришу, сел к столу. – Как вы тут без меня? Не очень безобразничали?

– Мы вели себя хорошо, папа. Занимались … всякими науками, мучили меня. Тоня шила … в свободное время от гостей…

– У нас все время кто-нибудь был. Лена, Саша, Полина с Мальчиком, Димочка, Петя, Потапчик, твой тезка Шабалдин… Заходила Маргарита Эдуардовна, Левушка, Поликарп Михеевич, Лена Долгополова, Иван Раисович, майор Рахматулин – да всех не перечислишь.

– А как ты себя чувствуешь?

– Все нормально, Толя. Нормально.

– Все хорошо, папа. Я за ней слежу.

– Молодец! Ты еще немножко замени меня … Я на пару дней улечу к генералу Белоглазову … Потихоньку…

– А как твои дела … там, в городе?

– Взяли всех … или почти всех, кого надо… работаем.

– Все прошло тихо?

– Ну, что ты! Они не могли не пошуметь! Но у нас все в порядке, никто не пострадал.

ПЕРЕД ОТЛЕТОМ К БЕЛОГЛАЗОВУ

– И еще, Анатолий Иванович… Я собрал своих следователей и приказал им хорошенько изучить стилистику твоих протоколов и постараться писать свои точно так же… Я не прав?

– Прав ты, Назар Захарович, еще как прав… Сам догадался или кто надоумил?

– Обижаешь, Анатолий Иванович! Один экземпляр всех материалов я отдаю твоей Галине для тебя. Серьезная она – аж страшно, но дельная девочка… Вот все, что сделали после твоего отъезда вчера, посмотришь?

– Обязательно, Назар Захарович. Суковициной организуй как-нибудь отдых, пусть поспит. Что нашли в служебном сейфе Лахтикова?

– Кроме обычных материалов по службе, пистолета, патронов, немного денег безотчетного фонда и записную книжку. Пытаются расшифровать – записи малопонятны. Вот фотокопии страниц этой книжки.

– Денег много?

– Так, кошкины слезки. И дома никаких ценностей.

– Гантман?

– Целое сочинение написал. Полный перечень командировок, только даты ориентировочные. Ну, это уточнить труда не составит.

– Отпускай его. И залегендируй его как малозначимого свидетеля. Директор?

– Генерал рвет и мечет – как это его сотрудников арестовывают без его ведома? Да еще самоубийство Лахтикова…

– Где генерал Ефремов?

– Лег недавно поспать.

– Попроси его от моего имени взять директора на себя. Пусть генерал вправит мозги генералу. Рота Ворожейкина готова к отлету?

– Поехали на аэродром. Майор Сапожников остался, помогает, мужик дельный, хоть и не специалист в наших делах. Но и не лезет в то, чего не знает. Он твоему Воложанину помогает.

– Понял. Назар Захарович, я поехал на аэродром и улетел с ротой Ворожейкина. Кому надо, тот об этом знает, а кто не знает – значит, тому пока об этом знать не надо. Мало ли где я могу быть. Понял меня?

– Понял. Ни пуха.

– К черту. Буду через двое суток. А бригада из Москвы все равно раньше не приедет. Бывай, Назар Захарович.

ПОЛЕТ К БЕЛОГЛАЗОВУ

Капитан Ворожейкин встретил полковника Свиридова у открытой аппарели самолета, невозмутимо выслушал его и приказал подать полковнику резервный парашют. Ловко застегнув все пряжки, чем очень успокоил капитана, Свиридов забрался в брюхо самолета, разыскал «своих» – бойцов, которые вместе с ним шли на «шанхай», а потом путешествовали по подземному коридору, и устроился вместе с ними на жесткой скамье.

Несмотря на шум двигателей, за полтора часа полета Свиридов успел побеседовать со многими из сидящих вокруг и когда после приземления солдаты строем выходили из самолета, с ним прощались дружески.

– Полковник Свиридов, – представился он встречавшему десантников полковнику. – Прошу срочно доставить в штаб к генералу Белоглазову, лично.

Через приемную, мимо вставшего за столом майора, полковник провел Свиридова в кабинет генерала Белоглазова.

– Здравия желаю, товарищ генерал-полковник. Полковник Свиридов с ответным визитом.

– Здравствуй, Свиридов! Рад тебя видеть! Что не сообщил? Знакомься, мой начальник штаба.

– Полковник Свиридов, Анатолий Иванович.

– Полковник Карадонов.

– Садись, Свиридов, рассказывай. Как там мои ребята проявили себя?