Дамский негодник

– Про Взрослого я поняла! Со Взрослым у всех мужиков полный абзац! Поэтому они не живут, а по приказу Дитя своего дурного только и делают, что развлекаются. Не наигрались, мать их!.. Так что у него с этим дурацким Дитем? Чего оно у него там побаивается?

Далила зашла в тупик. А Галине нужны объяснения, нужны аргументы.

– Мало ли чего, – пробормотала Самсонова. – Может, напористости твоей человек испугался, может, не раз в жизни обжегся, дует теперь и на воду.

– Это я-то вода? – возмутилась Галина. – Да я с виду кровь с молоком, изнутри горю, как коньяк! И пьяню, как молодое вино! Эх, Самсонова, жаль, ты не знаешь, какая я баба!

– Да я не о том! – рассердилась Далила.

– А о чем?

– О том, что он вообще всего опасается, не хочет события торопить.

Галина фыркнула:

– Не хочет события торопить? Как же, поверила я! Да он свидание мне сто раз назначал! Поняла?

– Что?! – поразилась Далила. – А ну, повтори!

– Свидание назначал, – повторила Галина и зловредно добавила: – Людмила права, выманивал он меня! Выманивал, чертов маньяк!

Глава 22

– Выманивал?! – Далила опешила. – Неужели твой Голос свидание назначал?

Семенова удало повела бедром:

– Именно!

– А почему я об этом не знаю?

– Потому что тебе не положено! – злорадно возвестила Галина.

Далила не обиделась на агрессивный выпад подруги, а спокойно спросила:

– Интересно, кто так решил, ты или Людмила?

– Конечно, Людмила. И, между прочим, она права. Ты всегда меня подавляла, с детства пытаешься повлиять на меня.

– Что-о? – поразилась Далила. – Даже так?

– Да! Ты на меня постоянно давишь, а это насилие!

– Я давлю? Каким образом?

Галина с обидой начала перечислять:

– Критикуешь, поучаешь, остерегаешь, стыдишь…

Далила вставила:

– И помогаю, если ты не забыла.

– Людмила тоже мне помогает, но она не поучает. И не толкает в объятия всяких маньяков. Она-то как раз запретила мне ходить на свидание. И правильно сделала.

– А Голос обиделся и не звонит, зато ты бесишься и страдаешь. Надеюсь, ты не забыла поблагодарить за это Людмилу? – с иронией поинтересовалась Далила, изумленно припомнив, что та про свидание умолчала: все больше говорила о Голосе.

Теперь Далиле казалось, что Людмила заговорила о Голосе неспроста. Складывалось впечатление, что Людмила хотела что-то выпытать у Далилы, но что? Или Семенова наговаривает, от ревности врет. Иногда с ней такое бывает.

В подтверждение мыслей Далилы Галина, по-детски оттопырив губу, проныла:

– Считаешь, Люська желает мне зла?

«Ох, Семенова, кого ты взялась обманывать, да еще так наивно. Думаешь, не вижу, что ты хочешь нас лбами столкнуть?» – мысленно усмехнулась Далила.

Она отрицательно потрясла головой и заверила:

– Галюсик, я так не считаю. Люся просто мало знает об этой истории. К тому же она плохо разбирается в людях.

– Люська не разбирается в людях? – рассмеялась Галина. – Ты что, не видела, какого она себе мужика отхватила?

– Какого?

– Красавец! Богатый! И у нее под пятой! Вот кого отхватила!

– Вот именно, отхватила. Это не она его отхватила, а он ее ухватил. Как же надо не разбираться в людях, чтобы угодить в лапы такого прохвоста. А Людмила еще пытается казаться счастливой.

Семенова удивилась:

– А в чем дело?

– Ее Карачка хуже маньяка, но о нем после, – сердито отмахнулась Далила и приказала: – Рассказывай, что стряслось у вас с Голосом?

Галина покорно приступила к рассказу:

– Знаешь сама, как развивался наш телефонный роман.

– Да уж, роман у вас устно-хронический, – горько пошутила Далила.

– И не по моей вине. Голос все больше по душам любил говорить, про Линку расспрашивал, а со свиданием не спешил. Как его ни крутила, как ни намекала, все бесполезно. Я уже приуныла, а тут он сам вдруг предложил.

– И ты отказалась?

– Да погоди ты. Я от радости чуть с ума не сошла. Неделю готовилась…

– А почему от меня-то скрыла? – изумилась Далила.

Галина, пряча глаза, проворчала:

– Хотела устроить сюрприз. Думала, встречусь с ним, закручу настоящий роман, а потом уже хвастану, когда будет чем.

– Все ясно, скрыла из суеверия. А Людмиле почему рассказала?

– Я и ей не рассказывала, я на свидание собиралась. А как время пришло, испугалась.

– Сдрейфила, что ему не понравишься, – догадалась Далила и промахнулась.

– Нет, – возразила Галина, – этого я как раз не боюсь. Ему-то я уже как бы понравилась. Раз он звонит, значит, видел меня.

– Логично, так в чем же дело?

– Я за себя испугалась.

– За себя?!

– Да, вдруг он мне не понравится? Представляешь, какое будет разочарование, если у него косоглазие? Или хуже еще, полный урод!

– Но голос-то у него мужской, – съязвила Далила, пытаясь припомнить, был ли случай, чтобы мужчина Семеновой не понравился.

Мужчины ей нравились положительно все: в любом уроде она хоть малюсенький шарм да и найдет и так любого нахваливает, что стыдно порой за нее.

Другое дело, что влюблялась Галина в повес и мерзавцев: к Граблину, пьянице и картежнику, прикипела, к Ванеку, другу его, женолюбу и многоженцу[3].