Дамский негодник

– Это говорит о том, что она мешает ему. Оказывается, Марина с Людмилой дружат. Хоть наша Людмила и невзлюбила Марину, но я полагаю, что именно в этой Марине ее спасение. Не зря же засуетился хитрец Сасунян. Представляешь, он меня умолял убедить Марину уехать из города. Просил уговорить ее пожить на даче у матери. Поэтому я к тебе и пришла.

– А я тут при чем? – подскочила Галина.

Далила горестно пояснила:

– Ты должна мне помочь. Очень боюсь, что, пока я буду разбираться в кознях Карапета Ашотовича, он под шумок Людмилу убьет.

– А я ему как помешаю?

– Поезжай срочно к Людмиле и под любым предлогом уговори ее переночевать у тебя.

Галина всплеснула руками:

– Совсем ты меня не слушаешь! Ведь я же тебе сказала, что Людмила меня избегает. Даже увидеться с ней не могу. Она на звонки мои не отвечает, не открывает дверь. И как, по-твоему, я ее уговорю?

– Знаешь что, – рассердилась Далила, – не отбрыкивайся. Когда тебе надо, ты горы свернешь.

– Хорошо, – внезапно согласилась Галина, – только сама ей звони и говори, пусть меня принимает.

– Отличная мысль, звоню.

Однако Людмила на звонки не отвечала. Утомившись, Далила глянула на часы и взмолилась:

– Галка, ну придумай сама что-нибудь. Не могу же я разорваться на части. Честное слово, я ужасно спешу.

– Куда?

– Не можем же мы денно и нощно сторожить нашу Людмилу. Чтобы спасти ее, мало прятаться. Надо еще Карапета Ашотовича лишить возможности действовать.

Семенова снизошла:

– Ладно, беги, я сама ее разыщу и уж как-нибудь уговорю заночевать у меня.

– Только смотри, не сболтни про мои подозрения, – попросила Далила.

– Что я, дура?

– Тогда держи меня в курсе, мобильный при мне, все, я побежала.

И Далила устремилась в женский клуб, в надежде застать там Елизавету Бойцову.

Ей повезло, нарядная Лиза, невзирая на свое президентство, ловко мыла шваброй полы и отчитывала уборщицу за «пылюку». Увидев Далилу, она обрадовалась и громогласно спросила:

– Далька, ты? Даже не верится! Да еще так рано!

– Я по делу, – сообщила Далила, многозначительно обстреливая взглядом дверь ее кабинета.

Бойцова обожала секреты.

– Ясно, – с готовностью кивнула она и, вручая швабру уборщице, назидательно ей сообщила: – Скоро вернусь, а ты продолжай в том же духе.

Уборщица нехотя заелозила валиком по полу. Глядя на это, Елизавета протяжно вздохнула, горестно закатила глаза и скомандовала подруге:

– Пошли.

Далила послушно посеменила за ней. Бойцова, бодро шагая к своему кабинету, пожаловалась оглушительным шепотом:

– Удивляюсь, что за народ. Сколько им ни плати, все равно работать не могут. Не умеют, и все тут. Ты видела, какую я модную швабру этой неумехе купила? – вдруг спросила она.

– Швабра отменная, – машинально похвалила Далила, думая о Марине Калоевой. – Надо как-нибудь и себе такую купить.

Бойцова похвастала:

– Двести долларов стоит.

Далила шарахнулась:

– Неужели?

– Наимоднейшая.

– Это ж надо додуматься, моду на швабры вводить. Нет предела глупости человеческой, – поразилась Далила и проворчала: – Алчность только на глупости и наживается. Нет уж, я пока потерплю. Моя старая швабра ничем этой модной не хуже, а купила я ее за трояк.

– Сто лет назад! – расхохоталась Бойцова, открывая дверь своего кабинета.

Падая в дорогое и стильное кресло, она снисходительно посоветовала подруге:

– Ладно, Далька, не жмись, приобрети приличную швабру. Твоя старая смехотворна.

Далила, презрительно дернув плечом, отбилась:

– Еще чего! Выбрасывать деньги на ветер в погоне за модой не собираюсь.

– У всех нормальных людей уже есть.

– Я и без швабры нормальная.

– Не заставляй тебе швабры дарить, – рассердилась Елизавета. – А то припрусь на именины с полным комплектом: шваброй, ведром и совком, – пригрозила она.

– Отстань, я не швабры пришла обсуждать, – отмахнулась Далила. – Ты Марину Калоеву знаешь?

Брови Елизаветы подпрыгнули:

– А ты?!

– Что я?

– Ты что, Марину не знаешь?

– А почему я должна всех «членш» твоих знать? Постоянных я знаю, а новые то появляются, то исчезают. Всех не упомнишь.

– Еще бы! Ты так «часто» в клубе бываешь, как тут упомнишь. Но Марина другое дело, ее-то ты знать должна, она наш казначей.

– С каких это пор? – поразилась Далила.

– Ну, мать, ты совсем от жизни отстала. Да месяцев пять или шесть, – сообщила Елизавета, расплываясь в довольной улыбке. – С тех пор как Маринку выбрали, я хоть свободно вздохнула, а то Чубарова эта едва по миру наш клуб не пустила.

– Странно, почему же я об этом не слышала?

– И мне это странно! – взбесилась Бойцова. – Я только о том и говорила, как Чубарова на клубные денежки шубы себе покупает. Всех дрянь эта очаровала, еле «членш» уболтала ворюгу сменить. Слава богу, я своего добилась. Чубарову не просто турнули из казначейш, из клуба выгнали. С треском! Взашей! Развели, понимаешь ли, тут демократию, а тебе еще странно.

– Я не про Чубарову, мне странно другое, – отмахнулась Далила. – Почему я про Калоеву слышу впервые?

Елизавета (словно лишь этого и ждала) мигом набросилась на подругу.