Дамский негодник

– О котором не решался сказать. Но я была абсолютно уверена, что рано или поздно он все же решится, поэтому и боялась тебе о догадках своих говорить. Галь, ты бываешь слишком напористой, а он тогда еще сомневался…

Семенова возвестила:

– Зато теперь у него нет сомнений!

– Ты о чем? – удивилась Далила.

– Я послала его! – призналась Галина и громко завыла: – А все Люська, зараза! Заладила: «маньяк» да «маньяк»! Теперь-то я понимаю: она мне, зараза, завидовала! У самой муж кобель, а меня добрый красивый мужчина обхаживает, порядочный и серьезный!

«Ну вот, – удручилась Далила, – теперь на Людмилу свалит все беды. Будто о красоте и серьезности Голоса не только что узнала сама».

Галина тем временем выть перестала и, в ярости сжав кулаки, зло прошипела:

– Убью эту заразу. Точно Люську убью.

– Если успеешь, – горько вздохнула Далила.

Галина открыла рот:

– А что?

– Похоже, нашу подругу Карачка собрался убить.

– Собственный муж? С чего ты взяла?

Далила выложила свои подозрения:

– С того, что Анфису Пекалову он убил.

Глава 23

Сообщение Далилы не произвело на Галину должного впечатления. Во-первых, она не собиралась подозревать Сасуняна ни в чем, кроме (говоря ее же словами.) «заурядного кобелирования». А что такое «кобелирование»? Снисходительная к мужским шалостям Галина не считала измены зазорным. Во-вторых, она совершенно забыла, кто такая Анфиса Пекалова. Когда же Далила напомнила, Галина фыркнула:

– Ну и что? А зачем Карачке Люську свою убивать? Он же «Опель» ей подарил.

– Если предположить, что Сасунян расчетливый и коварный, то ничего удивительного в его поведении нет, – терпеливо объяснила Далила. – «Опель» он подарил для отвода глаз, чтобы все видели, как он любит жену.

Семенова изумленно уставилась на подругу:

– Ну и дела! Ни фига не пойму, ты с чего это на Карачку взъелась?

Далила утомленно закатила глаза, а Галина, игриво толкнув ее в бок, деловито осведомилась:

– Приставал, что ль, к тебе?

– Уж лучше бы приставал. Все хуже, гораздо хуже. Этот бессовестный Карачка только что на полном серьезе меня убеждал, что его Людмила сошла с ума и из ревности убила Анфису.

– Да ну! – поразилась Галина. – Такое тебе про свою родную жену говорил?

– Именно, – подтвердила Далила.

– Даже не верится. А зачем? Ты же в милицию не побежишь сдавать нашу Люську.

– Не побегу, и он это знает, но все равно говорил. Именно поэтому я и решила, что он собирается Людмилу убить. Сама посуди, Анфиса пишет завещание на имя Сасуняна и в тот же день погибает. Выходит, он первый подозреваемый, и ему ли об этом не знать. Он и пытается на Людмилу стрелку перевести.

– А при чем тут Анфиса? – поразилась Галина.

Далила схватилась за голову:

– Господи! Ты же не в курсе! У Сасуняна был друг и компаньон Рубен, который погиб. Лишь после гибели Рубена выяснилось, что у него есть невеста, Анфиса Пекалова. Она и получила долю своего жениха. Кстати, теперь уже я начинаю задумываться, не Сасунян ли и Рубена убил?

– И Рубена убили?

– По официальной версии, он сгорел. Выпил лишку и с сигаретой заснул. Но как-то странно все это. Рубен алкоголиком не был. Похоже, подсыпал кто-то ему снотворное, а когда он намертво отрубился, сунул в руку зажженную сигарету, и вот он, пожар.

– Какие страшные вещи ты говоришь! – содрогнулась Галина.

Далила поежилась:

– Самой не верится, что такое возможно, но, с другой стороны, почему Рубен не проснулся, когда начался пожар? Ох, угораздило же нашу Людмилу найти себе муженька. Если я не ошибаюсь, ее Карачка сущий дьявол. Но в одном я не сомневаюсь.

Семенова подалась вперед:

– В чем?

– В том, что Сасунян рассчитывал завладеть долей Рубена, а доля эта по завещанию досталась Анфисе.

– И Карапет сразу Анфису, что ли, убил?

– Нет, не сразу. Он пытался проблему уладить мирным путем. Начал к Анфисе подкатывать, а тут, как назло, она запала на Мишу Калоева. Судя по всему, Калоев не слишком Карачке доверял и за долей Анфисы присматривал. Это Сасуняну и не понравилось.

– Хочешь сказать, что и Калоева Карачка тоже убил? – ужаснулась Галина.

Далила пожала плечами:

– Ну, убить не убил, но до самоубийства уж точно довел. Дело в том, что Карачка влюбился в Марину, жену покойного Миши Калоева.

– Откуда ты все это знаешь?

– И Людмила мне говорила, и он сам подтвердил. Но заметь, Марина теперь не просто вдова. Она наследница фабрики, то есть очень богата.

Галина охнула и вынесла приговор:

– Тогда нашей Люське точно амбец! Раз Карачка уже начал валить на нее убийство Анфисы, значит, завтра она или грибочков ядовитых поест, или упадет под колеса автомобиля. Попробуй потом покойницу допросить, а уж он всем расскажет, какая она убийца. Такой прохиндей и улики еще предоставит. Уж запасся, наверное.

– Этого я и боюсь, – вздохнула Далила. – Причем осуществить свои замыслы он планирует в ближайшее время.

– Почему ты так думаешь? – всполошилась Галина. – Я сейчас на мели, на венки денег нет.

Самсонова рассердилась:

– Да ну тебя, вечно ты с глупостями, когда я о серьезном. Сасунян мечтает спешно выпроводить из Петербурга Марину. О чем это тебе говорит?

Семенова честно призналась:

– Ни о чем.