Дар Авирвэля

Естественно, такие однозначные условия должны были привести к конфликтам. Поэтому город разделился на два с половиной региона: тех, кто выступает за семью Этинак; тех, кто выступает против неё и тех, кому не нравятся ни те, ни другие. Далий Мар привёл своих неэрудированных спутников к дверям гостиницы, расположенной в третьей — нейтральной зоне. Ибо только здесь, на самом маленьком клочке города, не правили ни семья Бельтайн, ни семья Этинак, ни даже те, кто противился их недоброй воле. В нескольких сотнях квадратных метров раскинулись самые гостеприимные дома и заведения, что можно сыскать в округе. Даже гостиница носила соответствующее название: «Сари Элогарар» — «Житель Равновесия», которое вскоре сумел прочитать недалёкий, но трудолюбивый Артур. И вот, после относительно лёгкого пути и краткого отдыха, он собирался придумать простой, но действенный план по спасению мудрого знакомого, отвергнутого собственной роднёй… но Далий Мар распорядился иначе. Ведь, собрав из тех необычных ягод, купленных на уличном рынке, необходимое количество сил, он планировал произвести на общество очередное неизгладимое впечатление, знаменованное новыми выплесками гнева и непомерной жестокостью, которая всегда отвращала каждое вменяемое существо. Как следствие, тёмный маг не собирался брать с собой впечатлительного и, что самое главное, по-детски наивного и доброго ученика. Приказав остаться в номере, за закрытой дверью и завешанными шторами, он оделся подобно самой смерти и юркнул в неосвещённый коридор гостиницы. Его след тут же простыл. А мрак скрыл ужасающе дурные помыслы…

Лёгкие, осторожные и уверенные шаги не вызывали сильного шума. И дело не столько в привычках опасного убийцы, сколько в особой подошве, изготовленной на заказ и поддерживаемой в специальных условиях все минувшие годы. Обзавестись бы ими ещё в те далёкие-далёкие времена… но главное, что они всё же появились на ногах, отвыкших скользить по материи без единого звука. В купе с тёмным временем суток, эта обувь позволяла оставаться незамеченным даже рядом с людьми Бельтайнов и стражами семьи Этинак. Пусть они безустанно мельтешили перед воодушевлёнными сизыми глазами, тем не менее, ничто не могло сорвать бредовейший план колдуна. Его желание оказаться замеченным в кошмарной ситуации подавляло чувство самосохранения, пусть и трогало иные идеи. Ведь если народ снова начнёт бояться его… Хотя, с другой стороны, нужно ли совершать все эти потуги в своём-то преклонном возрасте? «Здоровье уже не то, да и магии не очень много. Хватит на пару десятков эльринов, если повезёт», — так подумал Далий Мар после непродолжительного наблюдения за охраной. Но стоит ли пересмотреть свою позицию и поступить кардинально иным образом? Ведь возможно, что авторитет древнего зла может сыграть неплохой концерт и без всяких убийств и зверства!

«Совсем забыл про то грёбаное обещание, дурак! — он недовольно сморщился и уставился на высокие арочные ворота, ведущие к дому семьи Этинак. — Как же иронично, что именно ты заставляешь меня идти на компромисс, ха-ха! Когда встретимся снова — я обязательно расскажу тебе об этом».

Беззвучно усмехнувшись, старик поднялся во весь рост и осмотрелся вокруг. Стража стояла на посту, внимательно разглядывая окружение. Их глаза словно видели угрозу даже в качающихся ветвях молодых деревьев. Но они не заметили колдуна, одетого в чёрное и стоящего в густой тени. Пока тот, сделав шаг к слабому ночному свету, не качнул пространство в достаточно подозрительной манере. Длинные копья, одну третью которых занимало лишь лезвие, тут же уставились на нарушителя спокойствия. Бледные лица, присущие центральным альманринам, блеснули какой-то кисловато-терпкой угрозой. Ведь охранники точно знали, кто стоит перед ними. Но, в отличие от собратьев, совсем не боялись дать отпор даже самому Артаргейну. Они уважали лишь две вещи: честь и славу. Ведь если им удастся убить этого треклятого колдуна — их имена увековечит само время! Но ликование было недолгим. Оно прервалось, когда Далий Мар, опустив капюшон тёмно-серого балахона и подойдя ближе… тихо поздоровался.

В головах мелькнула мысль: «А это точно он?»