Дар Авирвэля

Небольшие столичные домики, расставленные по улицам в соответствии с какой-то хитрой схемой, не заслоняли ясное солнце. Облака плыли по золотистому небу, изредка прикрывая собой сверкающую звезду. Вокруг царило подозрительное спокойствие: по дороге не встретилось ни одной живой души, будто весь город испарился в мгновение ока под действием страшных сил… Но мелькающие на пути стражники, которых определённо стало немного больше, успокоили бурное воображение Артура. Желая узнать, что произошло с пышущей радостью и весельем столицей, юноша подошёл к одному из эльринов, одетых в лёгкую броню с гербом страны, и поинтересовался этой странной ситуацией.

Всему виной, что не удивительно, оказался Далий Мар. Когда он сбежал с собственной казни, продемонстрировав народу и верхам власти былое могущество, все вновь засуетились подобно перепуганным мышам, которые встретили знакомого кота. В тот же день поступил указ об усилении городской охраны и пресечении «бездумных гуляний», которыми славились все коренные руберчане. Однако воля королей не сумела достигнуть границы нижнего яруса, и тамошние жители продолжили вести привычное существование. То же касалось и тёмных уголков всего города. Именно по этой причине Артур не заметил странные признаки покинутости, когда проходил по узким улочкам до чёрного рынка и обратно. Сейчас же, почти в самом центре города, законы ощущались так же заметно, как солнце в безоблачный день, похожий на этот. Никто не сновал по площади, никто не болтал на прогулке. Заведения продолжали работать, но сквозь высокие окна некоторых из них проглядывалась несвойственная пустота. Слышался только стук подошвы по каменной дороге…

Так бы и закончилась не очень интересная прогулка по городу. Если бы не одна приятная встреча, случившаяся возле уже знакомого фонтана со стелой, стоящего на большой площади. Вода тихо журчала в мраморных чашах, переливаясь вниз и ударяясь о лежащие на дне монетки, пришедшие из разных миров. А прозрачная поверхность то и дело волновалась явными кольцами, оставленными за тонкими алебастровыми пальчиками с красным маникюром. Столь изысканные и грациозные руки могли принадлежать лишь королевской особе, прекрасной и гордой, как достойный дракон. Длинные белые волосы струились по её плечам и спине — они походили на морскую пену, взбитую громкими безжалостными волнами. А на них, дополняя величественный облик, покоилась серебряная ветвистая тиара, покрытая коричневыми, вишнёвыми и молочно-розовыми камешками. Глаза же… О, нет слов, которыми можно описать эти великолепные бирюзовые глаза! Насыщенные, нежные и твёрдые, полные невыразимого благородства и чести, ума и душевного света… и даже большего, гораздо лучшего и притягательного! Артур поглядел в молодое личико, всплывшее в воспоминаниях, и учтиво поклонился. Юная особа сделала самый фантастический книксен. Тонкие накрашенные губы расплылись в приветливой, но слегка холодной улыбке, и смотреть на неё можно было целую вечность, если не дольше… Вокруг белокурой леди искрилась какая-то волнительная атмосфера, наполняющая воздух слабым запахом шоколада и сливок (хотя возможно, что эти ароматы шли из близ стоящего кафе). А когда она начала говорить…

— Я рада, что мы снова встретились.

Сердце Артура пропустило удар. Слова нашлись в голове не сразу, да и те — на родном языке, кажущемся в этот миг совершенно чужим. Поначалу удалось разве что тупо улыбнуться в ответ и хихикнуть подобно кокетливой девушке.

— Артур… Приятно познакомиться!..

В голосе явственно читалась неловкость, присущая типу людей, к которому относился юноша. Но его взгляд, горящий дружелюбием и искренностью, смело покрывал эту особенность, переводя на себя всё необходимое внимание. И молодая леди, полусидящая у фонтана, заприметила эту деталь. Она тоже хихикнула — но более сдержанно и менее открыто, — и назвала своё имя.

Викки… Бельтайн.

Первая же мысль, посетившая Артура, звучала так: «Если я расскажу всё Далию Мару — он меня живьём закопает! Или сожжёт на костре, как самого страшного предателя…» Но даже это не остановило юношу от беседы, постепенно завязавшейся между двумя детьми. Он подсел рядом, чуть не плюхнувшись прямо в неглубокий фонтан, и начал интересоваться какими-то далёкими вещами. Все вопросы он черпал из литературного опыта, потому надеялся на верное представление о королевских особах этого мира. В итоге, почти все интересующие вещи попали точно в цель. Но потом разговор, как не удивительно, перетёк в самую обсуждаемую тему этого столетия — проблему существования Далия Мара.