Дар. Золото. Часть 4

И Дарек вдруг с какой-то затаенной обидой понял, что лекарь не верил. Не верил, что сумеет найти яд, не верил, что Дарек его поймет, а если поймет, то не сумеет выполнить требуемое. Не верил, что подобное вообще возможно. Но понял он и то, что лекарь все-равно уперто, до зеленых кругов под глазами, до обморочного состояния, будет драться за Машкину жизнь. Лекарь так поступает сам, и заставил поступать его - мелкого трактирщика-самоучку, наплевав на всякие тайные кодексы, на запреты магической касты, и на время, которое течет так быстро.

— Совпадает, — Саня бормотал себе под нос, сдвигая стекляшки к стене и доставая предмет, который сначала трактирщика напугал, а потом удивил. Предмет был похож на длиннолапого паука с золотистым иглами-когтями, и назначение этой зловещей штуки, Дарек не стал даже предполагать. Но лекарь, видимо, отлично знал, что у него в руках.

— Теперь сделаем так.

3

То, что происходило с Дареком, когда он пробовал чужую кровь, показалось легкой разминкой перед настоящей дракой.

Только не надо думать, что трактирщик, собственными руками свежевавший поросят, копавшийся в их внутренностях, потрошивший купленных для кухни птиц, не понимал, куда Саня лезет. Но одно дело забойный скот, и совсем другое ещё живой человек, в сущности, ставший тебе полноценной родней. Нет, Дарек не упал в обморок, и даже стошнило его всего один раз - больше было нечем - он просто перестал думать. Совсем. Сказал Саня «стой здесь», он стоит здесь. Сказал «держи», он держит. Скажет танцуй, Дарек не помедлит и мгновения и будет отплясывать чечетку.

В принципе, если не обращать внимания на то, что Машка дышит один раз на сороковой счет; если не смотреть на синюшные пятна на шее, на сгибах локтей и коленей; если вообще, забыть, где находишься и не задавать себе дурацкие вопросы наподобие «А не снится ли мне это, часом?» или «У кого в голове не все дома? У меня или вот у этого полоумного?», то очень даже познавательно понаблюдать. За лекарем, за мотыльком, тыкающимся в ламповое стекло, за собой, в конце-концов, и удивиться, что до сих пор стоишь на ногах, и вроде бы еще чем-то пытаешься помочь.

Разрезав Машку от грудины до паха, раскрыв в разные стороны кожу и закрепив ее зажимами, Саня бесцеремонно сдвинул потемневшие петли кишок, покопался глубоко под ребрами и открыл свету двух ламп длинную кроваво-красную, еле-еле пульсирующую трубочку, идущую к сердцу. Он как-то хитро ее закрепил, пережал в двух местах и потянулся за «пауком».

Вблизи Дарек разглядел членистоногого. «Лапами» оказались хитро соединённые между собой полые жилы, а иглы на лапках-жилах зачарованным золотом, мягко засветившимся под Саниными пальцами. Вот в ту самую кроваво-красную трубочку под странно-розовым пупырчатым Машкиным легким Саня и воткнул иглы, оставив одну «лапку» свободной. Прикрепил нитью к свободной игле крохотную, с полмизинца, колбу, и только тогда поднял взгляд на отрешенно стоявшего парня.

— Ты как? — вдруг спросил он, внимательно заглядывая Дареку в глаза, и неожиданно тепло улыбнулся. — Твой выход, малыш.

Улыбнуться в ответ у «малыша» не получилось. Губы словно примерзли к зубам, но кивнуть, соглашаясь, он кое-как сумел.

— Эта штука придумана для переливания крови напрямую, от одного человека к другому. Или нескольких сразу. Но нам она послужит иначе. Видишь иглы в аорте? Я воткнул их так, чтобы большая часть кровотока из сосуда проходила в центральную полость прибора, «брюшко», — Саня показал пальцем на круглый прозрачный шарик, — шла через него, и снова входила в сосуд. Вот в этом «брюшке» тебе нужно быстро почистить кровь от яда, и, если будет что-то лишнее, которое почистить невозможно, направить в эту колбочку. Чистая кровь пойдет обратно, а яд по свободной игле стечет в стекляшку. Всё понял?

Дарек снова молча кивнул.

— Теперь самое главное, — Саня резко выдохнул. — Я держу Машкино сердце и легкие в очень медленном ритме. Но сил на это у меня уже нет - смерть сильнее любой магии. Поэтому сейчас я уберу магическую кому, и кровь выстрелит по жилам, как из арбалета. Это будет продолжаться недолго, в лучшем случае несколько сороковок1, и яд доделает то, что начал. Поэтому для чистки крови я выбрал самый большой сосуд – аорту, здесь кровоток самый быстрый. Думаю, мы успеем.

Саня зачем-то потянулся к саквояжу, а Дарек с благодарностью понял, что последними словами лекарь разделил с ним и ответственность, и возможную потерю, и всё, что последует, в случае если у него - самоучки, полукровки и… мальчишки, чего уж там! - не получится... Да бес всё это дери! Получится!

На ладони лекаря появился небольшой флакончик.

— Пей, — потребовал Саня. — Не смотри на меня как на змеюку, пей. Не отравишься.

4

Что за снадобье сунул ему лэр Крисс, Дарек знать, конечно, не мог. Но то, что выпив сладенький растворчик, он за считанные мгновения почувствовал себя всесильным – запомнил. Еще как запомнил!

Всесильным, всемогущим, всесокрушающим, и… И прочая, прочая, прочая!