Дари Ласо

Мама виновато кивнула и совсем сникла. Папа обнял ее за плечи и притянул к себе.

– Вам не нравится соблюдать кодекс хомони?– возник новый вопрос.

– Я не даю оценку правилам. Просто не всегда могу сдержать любопытство и бываю нетерпелива,– ответила я.– Иногда забываю, как нужно действовать в той или иной ситуации.

Папа тоже начал нервничать. Они с мамой совсем не понимали, что происходит.

Хомони переглянулись. Помолчали. Затем задали новый вопрос:

– Вас видели в неподобающем виде за день до итогового теста, как вы можете объяснить это?

– Уточните, о каком виде идёт речь?– к этому вопросу я не была готова, но отточенное дыхание и логика сыграли на руку: волнение погасло ещё в зачатке, отразившись лишь бурным урчанием желудка. Если меня не вызывали на допрос, волноваться не о чем. Однако в любом случае нужно твёрдо удерживать линию поведения.

– Вы выглядели неопрятно и исцарапаны.

– Уже не особо помню, но, вероятно, вы говорите о дне, когда мы с подругой ходили на озеро и, как это всегда бывает,– я очень натурально усмехнулась и покосилась на маму,– оцарапались, пока пробирались через кусты.

– Что вы делали у озера?

– Мы с друзьями там часто отдыхаем. Знаете, там красивая природа, зелень такая… и вода чистая-чистая…

Женщина опустила глаза на свой визор и растянула губы в учтивой улыбке, видно, за свою жизнь ей надоело допрашивать глупых девиц, и эта тема ей показалась крайне скучной.

– Расскажите о себе: о своих привычках и увлечениях?

Я бегло оглянулась на родителей, словно извиняясь за то, что собираюсь сказать, и набрала полные легкие воздуха, чтобы выдать все, что только придумала на свой счет.

Первым на ум пришло сказать о том, что провалила итоговый тест. Но тут же перед глазами встало серьезное лицо Лады, и ее убедительные доводы зазвенели в голове, поэтому я оставила эту идею: вдруг план «Никчемная невеста» сработает. А мне нужны перспективы!

– Да и говорить-то не о чем,– небрежно пожала плечами я.– Я ничем не увлекаюсь. Меня мало что интересует на планете,– это правда, ведь я люблю космос, но звучит-то как пренебрежительно!– Я не люблю носить платья и юбки. Терпеть не могу светские мероприятия. Обожаю лазать по деревьям, люблю цветочное вино в больших количествах… и… я учу язык хомони,– завершила я, и внутри все замерло.

– Для чего вы учите язык хомони?!– чуть не задохнулся один из членов комиссии.

– Я надеюсь работать на КНИСе и получить свою лабораторию. А там работают много хомони. Я хочу быть равной им.

Даже не поднимая глаз, а лишь боковым зрением заметила, как недовольно сузились глаза комиссии.

Человек – равный хомони? Не бывать этому! – повисло невысказанным в воздухе.

Я смело посмотрела на женщину хомони и молча усмехнулась. Та с пренебрежением отвела глаза и что-то пометила в своем визоре.

– А в брак вступить вы хотите?– спросила она же.

– Нет,– даже с каким-то презрением ответила я.– Предпочитаю научные исследования в космосе. Если меня никто не выберет – я буду счастлива: ни перед кем не надо будет раскланиваться…

Никогда не думала, что тишина может оглушать. Молчание в гостиной стало напряженным. Родители не знали, как реагировать и что такое вселилось в их дочь.

– Вы были честны с нами?– прищурилась женщина, глядя на сканер.

– Мне и не хотелось обманывать,– это была истинная правда, чем если бы я ответила просто «да».

– Надеюсь, вы понимаете, что ваши ответы повлекут малоприятные последствия?– заметила женщина, обращаясь и ко мне, и к родителям.

– Жизнь, как она есть,– равнодушно усмехнулась я.– Вы пришлете уведомление о начале подачи заявок?

Женщина хомони поднялась и, обведя меня суровым взглядом, ответила:

– Этого не потребуется. Сегодня за вами приедет наш сотрудник и отвезет в медицинский центр. После установления уровня здоровья, мы проверим всю вашу историю обучения и проживания на Тоули. Через пятнадцать дней ваша характеристика будет размещена в базе невест. Желаю вам удачи, Дарья Викторовна Ласо.

Вряд ли это пожелание от чистого сердца. Я широко зевнула, бесцеремонно потянулась и поднялась.

– Я свободна?– после кивка женщины, я снисходительно улыбнулась и добавила:– Терпеть не могу рано вставать…

Стук в дверь ожидала.

– Входи, ма,– ответила я, поднимаясь с кровати и приводя растрепавшиеся волосы в порядок.

Вошла мама – она была бледной, напуганной – тихо присела на край кровати и посмотрела на меня.

– Дарья, дорогая, что ты такое наговорила?– в ее глазах было столько тревоги и непонимания.

– Все хорошо, мама. Я просто говорила правду.

– Но почему так, Дарья?

– А просто мне сейчас не нужен брак, ма. А насчет штрафов, не беспокойтесь. Я за все оправдаюсь, и все отработаю. На вас и на сестрах это не отразится,– уверенно ответила я.

– Дело не в нас и не в девочках,– расстроенно возразила мама.– Ты ведь себя подвела. Какая семья посмотрит на такую характеристику? И что это был за внешний вид? Что с тобой, Дарья?!

– Да я ничего и не сделала, ма!

– Ты не хочешь, чтобы тебя выбрал кто-то, кроме Макрона?– уточнила она.