Давид Аркин. «Идеолог космополитизма» в архитектуре

Как говорилось выше, в начале ноября 1947 года Аркин, Бунин и Былинкин отправили в редакцию The Architectural Review письмо, в котором обвинили редакцию в «охаивании всей советской архитектуры и советского народа». Этот текст был напечатан в мартовском номере журнала за 1948 год под названием «Письмо из СССР». На этот раз редакция не ограничилась предисловием, но опубликовала большой очерк, причем с параллельным переводом на русский — «из‐за возросшей необходимости международного понимания» (см. Приложение 15).

Автор очерка — им, вероятно, вновь, как и в 1947 году, был Ричардс — задает все те же недоуменные вопросы об отказе советских архитекторов от модернизма («почему же нынешняя Россия довольствуется архитектурными мотивами, главным образом созданными дореволюционными правящими классами?») и в поисках ответов обращается к публикациям в англоязычном бюллетене ВОКСа «Архитектурная хроника» (Architectural Chronicle), выходившем под редакцией Аркина. И приходит к тем же, что и годом ранее, выводам о государственной идеологии как источнике вдохновения, о том, что советский архитектор лишь транслирует «одобренные стили», об эклектике («оживлении мотивов мертвого прошлого») как творческом методе и т. п.

По мнению С. Харриса — и с ним нельзя не согласиться, — редакторы The Architectural Review едва ли знали о московском Суде чести[501], а потому позволили себе новые ернические замечания в адрес современных советских построек. Публикация «Письма из СССР» сопровождалась десятью фотографиями, предоставленными журналу Королевским институтом британских архитекторов, где в тот момент проходила фотовыставка «Архитектура народов СССР», организованная ВОКСом. В комментариях к фотографиям больше всего досталось сочетанию в одной постройке разных исторических стилей, использованию «римской монументальности» в региональных постройках (стадион «Динамо» в Тбилиси) и особенно символическим скульптурным элементам. Например, макет танка около здания Академии имени Фрунзе назван «памятником функциональному назначению здания и социалистическому реализму в скульптуре». А про каравеллы на башнях шлюза № 3 канала имени Москвы совсем уж надменно:

Само здание можно превратить в какой-нибудь провинциальный торговый центр или в филиал большого британского банка, и никто не заметит его истинной национальности. Нетрудно представить, что все — от президента банка до рядового клерка — мечтали бы поместить на крыше гигантского кузнечика, а не скромно разместить его на металлической табличке у входа[502]

, но в Англии слишком много людей вкуса или тех, кто боится людей вкуса, чтобы такое произошло[503].

^{Ил. 65. Редакционная статья «Письмо из СССР» в журнале The Architectural Review. 1948. Vol. 103. № 615. P. 82–83}

Тем не менее общий тон статьи был скорее примирительным («возможно, что на самом деле мы, на Западе, преследуем те же цели, что и русские») и гораздо менее модернистским — автор даже говорит о необходимости замены «сверх-абстрактности» новой архитектуры на «что-то более органическое». В заключение редакция призывает советских архитекторов к диалогу и предлагает опубликовать ответную статью.

Однако никакого ответа из СССР не последовало. Вместо него в декабрьском номере журнала вышла статья урбаниста Грэма Шенклэнда «Архитектура в советской демократии», написанная по «первоисточникам». Этими «первоисточниками» были переводы различных текстов из советской архитектурной периодики, публиковавшихся в SCR Bulletin, статьи из английского издания «Бюллетеня ВОКСа» и пространные цитаты из Мурадели и Константина Симонова.