Давший клятву

— Почему эта история? — спросила она. — Почему сейчас?

— Дитя, я не истолковываю. Ты могла бы уже это понять. Я просто рассказываю истории.

— Это было прекрасно.

— Да, — согласился он. Затем прибавил: — Я скучаю по своей флейте.

— Какой еще флейте?

Он вскочил и начал собирать вещи. Шаллан проскользнула вперед и заглянула в его ранец, приметив запечатанную баночку. Она была в основном черной, но сторона, обращенная к Шаллан, оказалась белая.

Шут закрыл свой ранец:

— Идем. Думаю, ты не упустишь шанс купить мне что-нибудь поесть.

68

Целиться в Солнце

Мои исследования в области когнитивных отражений спренов в башне были очень показательны. Некоторые думали, что Сородич умышленно удалился от людей, но я смог найти то, что опровергает эту теорию.

Из ящика 1–1, первый циркон

Шут привел девушку в трактир, который так зарос кремом, что казался вылепленным из глины. Внутри без движения висел потолочный вентилятор-фабриаль; запустив его, хозяин привлек бы внимание странных вопящих спренов.

Несмотря на большие вывески снаружи, обещающие распродажу чуты, в трактире было пусто. Цены заставили Шаллан вскинуть брови, но кухня источала заманчивые запахи. Хозяин — невысокий крупный алети с таким брюхом, что казался здоровенным яйцом чулла, — хмуро уставился на Шута.

— Ты Рассказчик! — завопил он, ткнув пальцем. — Ты должен был привлечь сюда клиентов! Ты говорил, что зал наполнится!

— О мой тираничный сеньор, полагаю, ты неправильно понял. — Шут отвесил ему замысловатый поклон. — Я говорил, что ты наполнишься. И ты полон. Я не уточнял, чем именно, ибо не хотел пачкать свой язык.

— Идиот! Где мои клиенты?!

Шут шагнул в сторону, протягивая руки к Шаллан:

— Узри, могучий и ужасный король, я завербовал тебе подданную.

Трактирщик прищурился:

— А она заплатит?

— Да. — Шут взял кошель Шаллан и заглянул внутрь. — Возможно, еще и чаевые оставит.

Вздрогнув, Шаллан ощупала карман. Вот буря, она же почти весь день придерживала кошель рукой!

— Ну тогда ступайте в отдельную комнату, — решил трактирщик. — Все равно там пусто. Бард, ты идиот. Чтоб сегодня вечером хорошо выступил!

Шут вздохнул и бросил Шаллан ее кошелек. Он схватил свой ранец и жаровню, повел девушку в комнату возле главного обеденного зала. Заводя ее внутрь, повернулся к трактирщику и поднял кулак:

— Тиран, мне надоело твое притеснение! Этим вечером охраняй свое вино как следует, ибо революция будет быстрой, мстительной и пьяной! — Закрыв за собой дверь, Шут покачал головой. — Этот человек уже должен был понять, что к чему. Ума не приложу, почему продолжает меня терпеть. — Он оставил жаровню и ранец у стены и устроился за обеденным столом, где откинулся на спинку стула и забросил ноги в ботинках на соседнее место.

Шаллан уселась за стол более деликатно, Узор соскользнул с ее плаща и растекся рядом на столешнице, чуть исказив ее. Шут никак не отреагировал на спрена.

Комната была симпатичная, с разрисованными деревянными панелями на стенах и камнепочками вдоль выступа под маленьким окном. Стол даже покрывала желтая шелковая скатерть. Комната явно предназначалась для светлоглазых, которые желали насладиться ужином в уединении, пока сомнительные темноглазые ели в главном зале.

— Милая иллюзия, — заметил Шут. — Затылок у тебя получился правильно. Люди вечно портят то, что сзади. Но ты ломаешь своего персонажа. Ходишь как чопорная светлоглазая, и в таком наряде это выглядит глупо. С успехом носить плащ и шляпу можно только в том случае, если они на самом деле твои.

— Знаю, — сказала она, скривившись. — Эта девушка… сбежала, едва ты меня узнал.

— Темные волосы — это позор. Твой естественный рыжий притягивал бы взгляды в сочетании с белым плащом.

— Этот облик задуман менее запоминающимся.

Шут перевел взгляд на шляпу, которую она положила на стол. Шаллан покраснела. Она чувствовала себя молоденькой ученицей, которая показывает наставнице первые рисунки.

Вошел трактирщик с напитками — слабым оранжевым вином, поскольку было еще довольно рано.

— Мой сеньор, большое спасибо, — обрадовался Шут. — Я клянусь сочинить о тебе еще одну песню. В ней не будет столько намеков на смутившие тебя вещи…

— Шквальный идиот, — проворчал трактирщик. Он поставил вино на стол и не заметил, как Узор выбрался из-под одного донышка. Трактирщик вышел, хлопнув дверью.

— Ты один из них? — выпалила Шаллан. — Шут, ты Вестник?

Узор тихонько загудел.

— Клянусь небом, нет. Я не настолько глуп, чтобы снова впутаться в религию. Последние семь раз, когда я это пробовал, окончились катастрофой. Уверен, есть по меньшей мере один бог, который все еще поклоняется мне в результате недоразумения.

Она уставилась на него. Всегда было трудно понять, какие из образов Шута что-то значили, а какие играли роль отвлекающего маневра.

— Тогда кто же ты?